Архив рубрики: Общество

Генератор случайных президентов

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

[Колонка опубликована на LIGA.net]

Это заблуждение, что при демократии итоги выборов определяют избиратели. При настоящей демократии итоги выборов определяет закон.

Результат выборов, проведенных вопреки закону (или с существенными его нарушениями) юридически ничтожен, и для установления и признания этого необходим по-настоящему респектабельный суд, независимый от любых политических сил, правящих или оппозиционных, и подчиняющийся только требованиям столь же уважаемого закона.

Именно принципиальная законность создает фундамент, на котором в современных демократических странах строится избирательная система (и, конечно, не только она). Если у общества нет желания или способности обеспечить безусловный приоритет законности, выборы неизбежно и стремительно становятся пространством для бесконеченых махинаций с цифрами, прямых и косвенных подкупов, игр со списками кандидатов, организованных «каруселей» и прочих милых шалостей, так хорошо нам знакомых по прежним электоральным циклам. Шалостей привычных и массовых, к ответственности за которые, что характерно, мало кого привлекли. По данным Гражданской сети ОПОРА, примерно 70-80% открытых (и это только открытых!) в связи с выборами уголовных производств вообще не доходят до суда. А когда доходят… В общем, там тоже все складывается довольно предсказуемо. В итоге ответственность за электоральные преступления несут лишь единицы, а число зафиксированных нарушений от выборов к выборам только растет. Снова процитирую данные ОПОРЫ: на внеочередных президентских выборах в 2014 году только ее общественные наблюдатели зафиксировали 724 нарушения, на парламентских выборах 2014 года — уже 1114 нарушений, а на местных выборах 2015 года их число выросло до 1559. 

Кто там искал точки устойчивого роста? Вот, пожалуйста. Пользуйтесь. И не благодарите.

Верховенство договорняков

Естественно, после Революции Достоинства все политические силы (вменяемые или хотя бы имитирующие вменяемость) обещали костьми лечь, но законодательно обеспечить, среди прочего, переход к полноценной европейской демократии, положить конец электоральным злоупотреблениям и тотальной безнаказанности для нарушителей. Собственно, на таких обещаниях эти силы и получили большинство в Верховной Раде. Парламентская каденция оказалась успешной как минимум в одном отношении: костьми они, судя по их рейтингам, действительно легли. Обещаний, правда, так и не выполнили, и к очередным выборам Украина подошла с доказанно отвратительным избирательным законодательством, в котором в свое время всласть повалялся уже пять лет как неактуальный Янукович. В остальном там, как говорится, никакой другой конь не валялся — вся постсоветская архаика аккуратно сохранена там в прежнем виде. О причинах не будем, чтобы не улетать в депрессию. И без того хватает.

Подлинным «знаменем реформ» почти все время после Майдана был фантастически несменяемый — опять же в прямом противоречии с законодательством, — состав Центральной избирательной комиссии во главе с глубоко подследственным Охендовским. «Знамя» это было настолько наглядно свернуто и зачехлено, что делало бессмысленными любые недоуменные вопросы. И действительно: ну какая может быть реформа избирательной системы, если даже чисто кадровые проблемы, безусловного и немедленного решения которых требует закон, не удавалось (или не хотелось) урегулировать в течение нескольких лет? Предельно наглядно было показано: ну и что, что закон, а мы тут договориться не можем, и вообще — «все остальные предложения еще хуже«.

Короче: идите со своими рассуждениями о верховенстве права в сад, а для нас договоренности (или их отсутствие) важнее. Прямым текстом фактически. 

И пока закон в отношении ЦИК не поменяли, чтобы он соответствовал договоренностям (не наоборот!), кадровый вопрос так и стоял. Устойчиво так стоял, не падал.

Добро пожаловать в беспредел

Если добавить в описанный политический ландшафт упершуюся не пойми во что, но надежно и бесповоротно, реформу судебной системы, получится картина в модном жанре эпохи пост-ренессанса — «Охотники несут дичь в живописных развалинах».

И развалин, и дичи, действительно, хватает.

Избирательная система законсервирована в прежнем виде и за пять лет заметных изменений не претерпела — разве что в проектах и на бумаге.

Ответственность за злоупотребления и махинации (в том числе в ходе выборов) как действенный фактор отсутствует. Для острастки могут наказать парочку не особо ценных и больше не полезных идиотов, попавшихся на совсем горячем, а остальные останутся при своих или уйдут на повышение.

ЦИК так и остался приятно управляемым для Банковой и прочих полулегально-полукриминальных группировок, что создает много удобных возможностей — например, закрывать глаза на те нарушения, которые «у кого надо», и реагировать на те, «у кого не надо». И пусть обращаются в суд.

Точнее, в живописные (на самом деле не очень) развалины, в которые превратилась при Януковиче судебная система, и которые при Порошенко стали, такое впечатление, одним из самых тщательно охраняемых памятников государственной архаики.

В контексте выборов для нас особенно важно, что вся эта дичь и вся эта архаика находятся у всех граждан на виду. Привычки стесняться-то нету у истеблишмента. И потом — ну, да, обещали реформировать. Так мы же внесли проект закона. Нет, он не принят. Не успели, не договорились, нет голосов, нет политической воли. Какие претензии?

От претензий, действительно, пользы никакой. Реальной возможности отозвать оборзевшего депутата у избирателей нет, реальной возможности избавить его от неприкосновенности опять же нет, зато есть реальная возможность через суд восстановить в должности с таким трудом уволенного Насирова (как же вы говорите, что суд ничего не может? вот же ж! вот! может, когда захочет!)

Но вместо претензий все это суммируется у избирателей в кандидатских рейтингах.

Мене, текел, фарес

Рейтинги и результаты соцопросов — это, конечно, еще не выборы. Но других градусников для такого случая наука пока не предложила. И эти градусники показывают опять же какую-то дичь.

Они показывают, что разочарование и усталость избирателей от ветеранов политического свиста размазано по всей замеряемой площади толстым и почти равномерным слоем — таким жирным, что нынешний владыка Банковой оказывается им придавлен практически до уровня какого-нибудь небезнадежного дебютанта. В списках кандидатов побеждает энтропия, и ее не сдерживает ни отсутствующий авторитет закона, ни репутационные соображения, которыми наши политики успешно и подчеркнуто пренебрегают, ни телевизор, от напора которого избирателя заранее тошнит (чего в упор не понимают политтехнологи, за что им отдельное спасибо). Разница в рейтингах большинства кандидатов находится в пределах математической погрешности — а это на практике означает, что дистанция между ними иллюзорна, что избиратель не видит между кандидатами вообще никакой разницы. Что все кандидаты без исключения взвешены им на весах и найдены очень легкими. И у всех предлагаемый ими позитив перекрывается подавляющим их негативом. И у того же Зеленского рейтинг относительно высок не потому, что он как кандидат чем-то хорош, а потому что остальные ухитрились скатиться еще ниже.

И за кого в таком случае избиратель будет голосовать? За того, кто ему меньше всех надоел? За того, кто последним отмочит в эфире что-то прикольное? За того, на кого барометр покажет? Не будут же люди вчитываться в программы кандидатов и оценивать их политические платформы — к этому у большинства кандидатов и избирателей нет не только привычки, но даже понимания, что это необходимо, чтобы сделать осознанный и ответственный выбор.

Поэтому то, что нас ждет в первом туре, будет очень мало похоже на выборы. Это будет чистая лотерея. Рулетка. Можно делать ставки от балды, можно играть по системе, но решение все равно будет принимать не закон, и даже не избиратель, а шарик, скачущий с красного на черное и застревающий в итоге на каком-нибудь «зеро». Спасибо за игру, Банковая сорвана, выигрыш забирает казино. 

Хорошо, конечно, что вслед за чисто лотерейным первым туром последует куда более компактный второй. Там будет выбор всего из двух кандидатов. Из двух зол выбирать проще, чем из нескольких десятков.

Но во второй тур еще нужно попасть — через ту самую непредсказуемую рулетку. 

Делайте ваши ставки

Среда, в которой значение структуры меньше, чем влияние случайности и стохастики, называется вырожденной.

Политическую среду, в которой пройдут выборы 2019 года, можно почти без натяжек считать именно таковой. В этой среде нет устойчивого и работающего юридического фундамента, в ней не созданы (или созданы с подкупающе откровенной формальностью) структурирующие надстройки — внятные и доступные для избирателя политические платформы, по которым «расходятся» позиции кандидатов, а также выдерживающие рациональный анализ кандидатские программы — краткосрочные и долгосрочные. В ней не предусмотрены механизмы практической ответственности, в том числе для кандидатов, так что они могут свободно нести любую ересь, не опасаясь, что за сказанное придется отвечать.

Конечно, в этой среде остались все прежние структурирующие ее ништяки — злоупотребление админресурсом, неразборчивость в средствах воздействия на избирателей, практическая безнаказанность для нарушителей, заряженная во все места «гречка» и вассальные клятвы с мест наверх — клятвы, которые будут тем более легко нарушены, чем больше за них было заплачено авансом. Договорнячки — они такие…

И есть еще полное непонимание, как весь этот откровенный совок может сочетаться с принципами и идеями европейского выбора для Украины.

И, конечно, есть война. Победа в которой заведомо важнее того, кого именно вытолкнет на Банковую наш стремительно набирающий обороты Генератор Случайных Президентов. 

Всеобщие выборы и личный интерес

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

Публика так нервничает из-за наблюдаемого качества кандидатов в президенты, как будто кто-то может силой или обманом заставить избирателя голосовать за тухлую рыбу. Конечно, не может. Конечно, избиратель проголосует за нее добровольно. Гречку никто насильно в него с этой рыбой не впихнет, только по любви. И тяжелое отравление предвыборной рекламой тоже может быть только при полном непротивлении сторон.

Добровольно ж выбрали Януковича? Добровольно. Почему — не имеет значения, объяснения всегда находятся. Главное, что сами захотели себе патентованного вора в президенты — и выбрали. Для себя же, не для кого-то. Видят люди свой интерес.

Вот Одесса захотела в мэры Труханова — и выбрала. Что она, не знала, кто он и от кого? Отличненько знала. Потому одесситы за него и голосовали. Для себя же, не для дяди. За свои практически деньги. В большинстве.

То есть, они или искренне считали, что это круто, или им было все равно и гречка. Но все равно же добровольно. Что вы можете им поставить в вину — что они себе же сделали хуже? А если задача, сознательная или подсознательная, была именно такова?

«Вы хотите, чтобы ваш сердечный клапан оперировал сантехник? Удаление аппендикса — бонус!» — «Хотим!» — «Готовы за это заплатить как в Европе?» — «Готовы!» — «Федя, неси дюймовое колено, щаз оперировать будем. Да никелевое там подбери, не бронзу!»

Вы возьмете в свой магазин бухгалтера, которого с прежней работы выперли за воровство? Нет? А в парламент? Практика доказала, что да, и даже под фанфары.

Кто может людям запретить выбирать себе на голову? Да никто.

Другой вопрос — почему такая фигня.

Потому что никакого стимула для ответственного голосования у людей нет.

Раз уж государство всеми силами уклоняется от создания по-настоящему эффективной системы привлечения себя к ответственности, то этой ответственности не будет и у избирателей. Ей неоткуда взяться. Судебная реформа пыхтит, аж перегревается, но суды приговоров по ключевым делам все равно не выносят. Причин для этого находится много, но результата все равно не находится никакого. Никто никуда не спешит. Видимо, потому что никому эта ответственность не сдалась. Иначе бы давно уже систему отладили. А поскольку нет — или не хотим, или не можем. И в том, и в другом случае — голосуйте за нас снова. Обещаем и дальше, в общем, в том же духе. Взять на себя как и в прошлый год и с честью все это нести.

Я лично не собираюсь голосовать за тех, кто меня не устраивает. Никто не будет устраивать — ни за кого голосовать не буду. У меня-то ответственность есть — але тільки для себе. У вас она своя, ишшите, должна быть. Вы же тоже за демократию? А демократия — это не только права, но и ответственность. Иначе не бывает.

Вот и получается, что демократия заканчивается на ответственном избирателе, а для государства даже не начинается. Не, ну вот чучело демократии есть, сделанное из совка, но раскрашенное, вокруг которого госслужащие водят хороводы с ритуальной передачей друг другу бюджетных денег. Карго-культ. «Как это нет демократии? Вот же она» — и на чучело показывают. Смешныя.

В общем, не вопрос. Не хотите настоящую демократию вместо совковой имитации — ее и не будет. Не хотите демократию вообще, даже имитационную — ее и не будет вообще. Для себя же выбираете, не для кого-то, правда? У каждого, как было сказано вначале, свой осознанный интерес.

У меня тоже есть свой: чтобы вы думать сами начали и ответственные решения для себя принимать. Чтобы перестали у меня, у соседа, у телевизора и у рекламного стенда спрашивать, за кого вам голосовать, потому что сами решать и принимать на себя ответственность вы банально ссыте.

Не согласны? Вот и отлично.

Блокчейн для идиотов, или проблема действенности демократических заклинаний в пост-советских странах

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

Самый передововейший сервис и самый раз-наи-суперский блокчейн, подключенный к идиоту, не переведет его на новый интеллектуальный уровень. Все равно будет идиот с блокчейном.

Стою, жду такси. Машина выезжает со стоянки на проспект справа от меня в 20 метрах, поворачивает направо и ухерачивает в кругосветное путешествие вокруг квартала, чтобы подъехать к месту моей посадки. Из-за пробок я жду его на морозе лишние 15 минут. Но, конечно, не столько из-за пробок, сколько из-за интелектуальной мощи (500 лошадиных сил) водилы. У него был мой номер телефона, он знал, где я стою, но позвонить и попросить пройти 20 метров (10 секунд) он не догадался. У него же навигатор. Разве этого недостаточно? Там же технологии, зачем ему мозги.

У пост-советского государства те же самые проблемы. Оно заявляет о «приверженности европейским ценностям», но для того, чтобы эти ценности реально пошли кому-то на пользу, нужно перестать воровать и включить мозги. Но зачем? Они же уже заявили о приверженности всему, чему полагалось. Разве этого недостаточно? Разве нужно еще что-то делать? Какое еще «правосудие»? Мы же уже объявили о приверженности ценностям, и даже получили безвиз (оооооооо!!!!!), от размаха наших реформ все в экстазе (ааааааааа!!!!!), и блогосфера рассыпается от благоговения перед величием наших свершений. Какая судебная реформа? Это же неприятно и долго. Вы видели, что произошло с реформой прокуратуры? Она тупо не получилась, потому что для нее требовалось включить мозги. И не выключать. Поэтому после того, как выгнали этих надоедливых Сакварелидзе и Касько, все пришлось возвращать в прежнее состояние. Ну, кроме Шохина.

Причем — совершенно непонятно, почему не сработали заявления о приверженности ценностям. Должны же были, заклинания ведь проверенные, в Европе вон как работают. Почему же у нас нет? Неужели же в Европе они всерьез про «неотвратимость ответственности»? И судьи у них тоже настоящие, что ли, не такие, как у нас? И в парламенты там лезут не за долей в «потоках» и откатах, а чтобы работать с законами? И попадание во власть там не конечная цель, а лишь условие для реализации политических платформ, за которые голосовали избиратели? Да что это такое вообще — «политическая платформа»? Это, что ли, мозги нужны, чтобы это дело понять? А че делать тому, кто без мозгов, но про «верность ценностям» уже выучил? Ему же обидно чувствовать себя совковым идиотом при таком блокчейне.

Впрочем, может, и не обидно. Может, привычно уже.

Прививка от лицемерия. Личная история коррупционных связей

Автор: | | ,
Оставить комментарий

Летом 1984 года я закончил школу и готовился поступать в Севастопольский приборостроительный институт. Мама тогда в очередной раз увлеклась неортодоксальной, мягко говоря, медициной. А я незадолго до того более-менее успешно (до состояния сезонного гастрита) залечил язву, заработанную за десятилетие советского школьного питания. И эти звёзды сошлись: мамой овладела идея отвезти меня в Москву и проконсультироваться по поводу моей язвы в тамошней гомеопатической клинике.

Поехали. Пришли в клинику. Не знаю уж, как в годы социалистической медицины все оформлялось, но клиника была, вроде бы, государственная, хотя и при платном приеме: я помню, что мама, выстояв начальную очередь в регистратуре, вполне официально заплатила за талон со временем и номером кабинета. Дождавшись приема, мы получили консультацию гомеопата (который меня даже не осматривал) и выписанные им рецепты в гомеопатическую аптеку.

После чего мама, не особо скрываясь, дала врачу сто рублей, а он их принял так, как будто это само собой разумелось.

Дело было даже не в том, что по тогдашним временам сто рублей были фантастическими деньгами (работая библиотекарем в школе, мама получала в месяц меньше). Дело было в том, что она многие годы учила меня, как важно быть честным, порядочным и принципиальным. И до того момента у меня ни разу не было очевидного повода подозревать, что она говорит это неискренне. Я ей верил. И тут вдруг оказалось, что сама она вовсе не считает эти принципы для себя обязательными.

Это был удар. Тяжелый. Я тогда рухнул в какую-то трясину, вязкую бездну, в которой мне слышались лишь отзвуки обиды несчастного Артура из «Овода»: «Я верил в вас, как в бога, а вы мне лгали всю жизнь». Я не мог заставить себя заговорить с мамой несколько дней. Она же искренне не понимала, что случилось. Потом она пыталась объяснить, что это все ради меня, моего здоровья, что родительская любовь иногда вынуждает людей поступать вопреки их убеждениям.

Я мог бы, наверное, все это понять и принять на рациональном уровне, но эмоционально я был этой историей просто убит. Советский теленок, по уши напичканный педагогическим ханжеством, лицемерием «кодекса строителя коммунизма» и безоговорочно принимавший их за чистую монету, совершенно не был готов к столкновению с реальностью, которая за этим ханжеством стояла. И когда столкновение произошло (а оно не могло не произойти), я получил прямо в лоб свой честно заработанный психологический комплекс. Тяжелейший. Который, вероятно, так и не долечил, раз уж рассказываю вам эту историю.

Маме пришлось еще хуже. Я тогда только учился залечивать синяки, полученные от столкновений с реальностью, она же, взрослый советский человек, привыкла, что она точно знает, как все устроено и как нужно наставлять окружающих на путь истинный. И она до конца жизни не понимала, как так могло получиться, что ее по определению не подлежащая сомнению правота привела к тому, что наши с ней отношения развалились. Ей это было очень больно. Всю оставшуюся жизнь.

Сегодня меня ничто не пугает так же глубоко, как мысль, что я мог бы вот так же рухнуть в глазах близких мне людей. Этот ужас живет во мне давно, и многократно усилился после рождения дочери. Ужас изменить себе и из-за этого потерять тех, кто тебе дорог. А изменить себе оказалось изумительно просто — достаточно было обыденно дать на лапу.

У меня в жизни были случаи, когда я откупался — от ментов, возбуждавшихся в питерском метро на мой украинский паспорт, от погранцов на въезде в Украину, которые двадцать лет назад находили коммерчески многообещающей мою тогдашнюю питерскую прописку, от миграционного контроля в Пулково, которому не нравился просроченный миграционный талон. Всякое бывало. Ни от чего не отрекаюсь. Виновен. Благодаря этому я знаю, что чем омерзительнее устроено государство, тем чаще оно ставит людей перед тошнотворной реальностью чиновничьей и бытовой продажности — и перед их собственной готовностью в эту реальность влиться.

И я не хочу больше чувствовать это омерзение и эту тошноту.

Колонка была написана в 2017 году
в рамках акции #IDontBribe

 

Сезон политических осадков

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

Политический сезон — это когда прежде внепартийные знакомые один за одним оказываются в какой-нибудь предвыборной силе.

Это нормально. Хуже они от этого не становятся. Под дождем люди обычно промокают, если не раскроют зонтик или не спрячутся под навес. Вряд ли по этому поводу к ним могут возникнуть претензии — чего это ты, братец, промок. Да вот промок, братец, так уж получилось.

Совершенно аналогично, и у промокших вряд ли могут быть внятные претензии к непромокшим — как это вы сухие, когда мы тут хоть выжми. Ну вот не захотели промокать — и не стали. Нашлись зонтики и навесы. Может, потом передумаем и пойдем по лужам. А пока — извините.

Осень. Дожди часто идут. Все это прекрасно знают, считай, предупреждены. Каждый выбирает свое дао, одни мокрое, другие сухое. Для себя. Не для других. Не для меня.

Осуждаю? С какой стати. Поддерживаю? Опять же с какой стати. Ни с какой. У меня своя осень, у них своя.

При этом я отнюдь не аполитичен, собственное понимание происходящего у меня есть, прогнозы, ситуационные модели, наброски стратегий. В себе не держу, регулярно транслирую. Кому специально нужно узнать или кто что-то недопонял — те спросят, и я отвечу.

Фишка в том, что я прекрасно могу это делать, не ассоциируя себя с какой-то предвыборной силой.

Я, вообще-то, не только журналист, но и избиратель, это за мой голос они будут бороться друг с другом. Это очень выигрышное положение. Они — соискатели, я — в жюри. Они залезают на табуретку и читают речитатив, а я говорю — нравится мне или нет то, что они прочитали. По форме и, главное, по содержанию.

Это не значит, что я никогда не полезу на табуретку. К сожалению, когда-нибудь это может оказаться неизбежным. Но в любом случае это будет моя собственная табуретка.

Другие наверняка исходят из аналогичных соображений, они же не глупее меня. Раз они идут в какую-то политическую силу, значит, сочли это неизбежным и нашли свою табуретку. Не мою. Свою. Можно за них порадоваться.

Худшее, что им грозит — промокнуть. Но политический сезон пройдет, всегда проходит.

И сырость тоже.

Как очистить власть, если не работает репутация? А никак

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

(Колонка опубликована на LIGA.net)

Одна ошибка. Ровно столько, и не больше. Как у саперов. Один раз вляпался — и пропал навсегда. Так работает репутация.

Ответственность для человека может принимать разные формы, и репутация — одна их них. Она не заменяет ни уголовную, ни служебную, ни какую-то другую. Она даже не слишком впрямую с ними сочетается. Можно быть осужденным преступником, но при этом иметь безупречную репутацию. Например, человека осудили за превышение необходимой самообороны — защищал девушку и переусердствовал. Преступник? Да. Мерзавец? Нет.

Журналист может вляпаться, как и все люди, которые на виду. Способов и поводов всегда хватает. От безобидного уклонения от сложной темы до циничной фальсификации. Через джинсу и прочее пренебрежение принципами медиагигиены. И если профессиональная репутация в медиа-сообществе (и просто в обществе) работает, то после того, как журналист с чем-то таким публично вляпался, у него больше не будет шанса ошибиться. Его просто не возьмут в приличное издание. В неприличные — сколько угодно, в респектабельные — нет. Ни на один канал, ни на одну студию, ни в одну газету. Повторю: это если институт репутации работает.

Политик тоже может вляпаться. У него поводов и вариантов еще больше: заплатил служебной карточкой за такси, попался на участии в инсайдерской торговле, утаил российский паспорт, уводил деньги в офшор, схематозил с госзаказами, далее по списку. И если в политике институт репутации работает, как в Европе, то после первого же такого разоблачения для него наступают кранты. Политика закрыта, можете больше не звонить.

Если же институт репутации не работает, то все выглядит иначе. Выглядит как у нас — и как в России, где ни один чиновник крупнее коллежской крысы, ни один депутат из совета крупнее хуторского не может быть лишен почетного права повторно и публично вляпаться. На все более высоких постах. Вплоть до самого высокого уровня. У нас политик, даже если его поймали на горячем и вонючем, может безмятежно продолжать голосовать в Верховной Раде, и ему будут руки пожимать коллеги — без малейшего смущения. Еще и мучеником его будут считать.

Когда институт репутации не работает, начинает работать терпимость к коррупции, к некомпетентности, к злоупотреблениям, ко лжи, к пренебрежению профессиональными принципами, к неработоспособным судам. К откровенным насмешкам над теми, кто пытается эту ситуацию изменить. И чем дальше, тем больше.

Самая распространенная форма ответственности, которая у нас есть сейчас — безответственность. А если политику заведомо ни за что не придется отвечать, зачем ему заморачиваться репутацией? Зачем ему даже изображать порядочного, если он совершенно уверен, что в следующий парламентский созыв триумфально въедет на уже испытанной гречке или в партийном списке?

Без уже прокачанного института репутации, без выработанной привычки к принципу «одной ошибки», ни в Европу, ни у процветанию, ни к победе мы не придем. Придем на репутационную помойку, потому что ничего иного мы просто не будем достойны.

Привычка к безнаказанности

Автор: | | , ,
Оставить комментарий
Пол Манафорт, заключенный

Колонка опубликована на LIGA.net

Следующий судебный процесс по делу Манафорта будет посвящен нарушениям закона, связанным с его работой в Украине. Проходить процесс будет, естественно, в США, где есть не только понимание, что такое нарушения закона, но и понимание, что такое ответственность граждан перед законом, а также работающие механизмы привлечения к ответственности.

Мы же в Украине пока успешно избегаем и понимания, и ответственности, и механизмов. Первого мы не обрели, второго не добились, а третье так и не построили. Мы привычно выбираем — для себя самих, что характерно, не для кого-то — мэрами, депутатами и президентами людей с репутациями воров и коррупционеров, потому что им так хочется, а нам (большинству) все равно. Мы сами (большинство) даем им иммунитет. Мы сами (большинство) разрешаем им плевать на закон, корежить его в свою пользу и так переклепывать судебную систему, чтобы она как можно дольше оставалась неэффективной. Мы сами (большинство) гарантируем им уклонение от ответственности. И даже когда они откровенно борзеют, мы (большинство) лишь разводим руками и с готовностью демонстрируем выученную беспомощность, повторяя мантры «ничего не поделаешь» и «могло же быть и хуже».

Пол Манафорт, заключенный
Пол Манафорт, заключенный

А пока мы вытираем сопли, в Америке судят Манафорта за преступления, которые он совершил тут, у нас. И мы издали завидуем этой эффективности. Издали и исподволь, потому что готовимся (в большинстве) снова пойти на выборы и снова дать иммунитет уже известным и привычным ворам и коррупционерам, потому что раз эффективного суда в стране нет, то куда же их еще? Только во власть. А уж они обеспечат, чтобы такой суд не появился и в будущем.

Потом, конечно, наши «легитимные» окончательно потеряют берега, получат от нас (от большинства? или все еще от меньшинства?) покрышками по физиономии и радостно поедут в Ростов, навстречу новой безнаказанности. Потому что работающего и заслужившего общественное доверие суда в стране по-прежнему нет, штатно привлечь высокопоставленных негодяев к ответственности невозможно, а без этого новый Майдан — только вопрос времени. Потому что резьбу непременно сорвет снова. И тогда у нас снова появится реальный шанс на решительные реформы — и не менее реальный шанс эту возможность снова упустить и расслабленно оставить все как есть. И черт его знает, каким из этих двух шансов мы (большинство) воспользуемся с большей охотой. Возможно, это будет зависеть от того, сколько крови прольется в следующий раз.

А может, и не будет зависеть. И тогда через десять лет мы все так же будем исподтишка завидовать американской судебной системе, которая, — вот ведь! — способна вынести приговоры Лазаренко и Манафорту. Но даже завидуя, мы все так же будем трусливо уклоняться от ответственности за свою собственную жизнь и свою собственную страну.

Если она у нас еще будет.

Ответственные: где и как их найти

Автор: | | , ,
Оставить комментарий
Дж. Бернард Шоу

Читаю в комментах: «почему вы все время хотите найти ответственных?»

Во-первых, чего их искать, если в предвыборные месяцы все города были обклеены портретами лиц, страстно желающих стать ответственными. И после того, как за их избрание проголосовали и они вступили в должности, искать ответственных уже незачем. Они и так есть, без всяких поисков. Вот же списки, прямо на сайте ЦВК.

Во-вторых, раз они так эту ответственность хотели, что аж выборы ради этого выиграли (а кто не выборы, тот конкурсы) — пусть эту ответственность несут и не ноют. Люди голосовали, между прочим, не за их нытье.

В-третьих, — да, очень хочется, чтобы были именно ответственные. Безответственные могут сразу идти куда подальше. Свободно и беспрепятственно. Это просто: сказал «я не хочу нести ответственность» — и пошел. А если не идешь — значит, несешь ответственность и не ноешь.

В-четвертых, повторюсь, только социально неразвитые инфантилы путают категории ответственности и виновности. Виновность устанавливает суд. Ответственность человек принимает на себя сам. И потом опять же ее несет. И не ноет. А хочет поныть — см. третий пункт.

В-пятых, все сказанное выше, конечно, пока не имеет отношения к наблюдаемой реальности. Вся тема возникла и живет именно потому, что ответственности госслужащих как действенного фактора в Украине просто нет. Здесь политик или чиновник может без всякого вреда для должностной эффективности и личной репутации публично брать на себя обязательства — и не выполнять их. Принимать на себя ответственность — и тут же давать понять, что он ни за что не отвечает. А зачем отвечать-то, если можно не отвечать? Что, кто-то из предшественников за что-то ответил? Нет? Так что мы от нынешних-то ждем? С чего им вдруг становиться по-настоящему ответственными? Потому что их уволят? Так они восстановятся по суду, стоит только захотеть. Потому что мы не изберем их снова? Еще как изберем — посмотрите соцопросы и убедитесь. В суд их потащат? Да пусть тащат, это еще никому не повредило, — ни Януковичу, ни Насирову, ни Кернесу, ни Труханову, ни Онищенко. Вон Тимошенко и Луценко заказные отсидки вообще пошли в карьерный плюс. Никому наш суд не может повредить. Даже заживо осужденному в США Лазаренко наш украинский суд ничем не повредил, хотя воровал Лазаренко именно тут, а там только отмывал. У нас по-настоящему, не на словах, привлекать его к ответственности никому не сдалось, потому что в принципе не было понимания — к чему привлекать-то?!

Никто из прежних не наказан, поэтому никто из нынешних не боится.

И, как следствие, ни за что не собирается отвечать.

Дж. Бернард Шоу
Дж. Бернард Шоу

Десять практических советов наставника Кодзё по обращению с врагами

Автор: | | ,
Оставить комментарий
Илл. Дм. Горчева

1. Если человек заявляет «Ты мой враг!», принимайте его заявление со здоровым скепсисом. Вам вовсе не обязательно соответствовать всему, что о вас заявляют. Ишь чего захотели. Перебьются.

2. Если человек заявляет «Я твой враг!» — это уже серьёзнее. Человек говорит о себе, а не о вас, и про себя он всё знает заведомо лучше других. Однако то, что он действительно вам враг, вовсе не означает, что обратное тоже верно. Над этим можно плодотворно поразмыслить, пока он не начал кидаться (чем-нибудь или с чем-нибудь).

3. Вообще, когда человек говорит о себе глупости и гадости, безопаснее ему верить. Когда он безудержно себя восхваляет – дело другое, тут сдержанный скептицизм уместен. Но если он сам характеризует себя, например, «отмороженным энтузиастом без сдерживающих центров» или «депутатом прошлого созыва», лучше принять его заявление к сведению и своевременно прикинуть меры предосторожности, чтобы клиент в состоянии самовозбуждённой вражды кому-нибудь (в том числе себе) не повредил.

4. Если человек заявляет «Ты враг всего прогрессивного человечества!», не стоит требовать от него показать выданные упомянутым человечеством полномочия на заявления от его имени. Таких полномочий у него нет. Говоря «всё прогрессивное человечество», он имеет в виду себя и только себя. Поэтому см. пункт первый.

5. Если человек заявляет, что намерен сесть на берегу ближайшей реки и сидеть, пока мимо не проплывёт ваш труп, не нужно его в этом намерении поощрять. Но и отговаривать тоже не надо. Пусть сидит, целее будет.

6. Если человек заявляет «Либо ты, либо я!», немедленно соглашайтесь расстаться с ним навсегда. Пусть это «либо» станет, наконец, для каждого из вас явью, а не давно лелеемой мечтой.

7. Если человек заявляет «Либо он, либо я!», это следует воспринимать как однозначное пожелание, чтобы был выбран «он», кто бы «он» ни был. А с «оном» можно будет разобраться потом. Может, «он» окажется нормальным.

8. Если человек заявляет «Либо я, либо никто!», это также следует воспринимать как однозначное пожелание в пользу выбора «никто», с которым, опять же, можно будет разобраться потом. Кроме того, возникновение между вами и «никем» какого бы то ни было антагонизма крайне маловероятно.

9. Поскольку непреодолима только беспричинная вражда, при возникновении любой вражды срочно найдите для неё причину и враждуйте до тех пор, пока причина не преодолеется тем или иным способом. Потом сразу прекращайте, так как дальнейшая вражда снова окажется беспричинной, а потому непреодолимой.

10. И, наконец, главное. Враги (если они действительно враги) – не настолько ценное имущество, чтобы беспокоиться о его сохранности. Вспомните об этом, когда остальные советы вам не пригодятся.

2014

Разговор только начинается

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

— У вас негативный подход. Это зря, все ж хорошо. 
— Что хорошо?
— Ну, мы же победили. 
— Кто «мы»?
— Мы, прогрессивные силы.
— Когда это мы победили?
— Когда вы нас выбрали в парламент. 
— А разве это победа? Мы-то думали, что это только предпосылки для изменения страны к лучшему. 
— Вообще-то да, но мы же уже изменили страну к лучшему.
— Где?!
— Ну вот же лучше стало. 
— Кому? 
— Гораздо лучше.
— Кому лучше?!
— А вы разе не чувствуете? 
— Нет. 
— Хм, странно, мы же столько законов приняли. 
— А сколько давно обещанного не приняли? Перечитайте ваше коалиционное соглашение. 
— Всему свое время. У вас слишком негативный подход. У нас и так много достижений. 
— Каких? 
— Экономика растет.
— На три процента в год при уровне инфляции в десять процентов? 
— Газовая независимость от России. Безвиз. НАБУ.
— А налоговая реформа? А избирательная реформа? А судебная реформа? Приговоров же нет по крупным делам. 
— Не все сразу. Надо подождать. Вот американцы сколько лет вели следствие по делу Лазаренко?
— Так они его вели, вели и довели до приговора, а здесь следствие начали и бросили. 
— Так это не мы бросили, это предшественники.
— А вы его возобновили? 
— Нет. 
— Почему?! 
— Потому что срок годности… то есть, давности. 
— А по делам о преступлениях во время Майдана где приговоры?
— Будут. Имейте терпение. Вот не нужно этого негативного подхода. 
— Так если реформы стоят — откуда взяться позитивному?
— Из безвиза.
— А еще? 
— А куда вы уже ездили?
— В Польшу.
— Съездите теперь в Чехию.
— На какие шиши? Я налоги заплатил, коммунальные заплатил, за зубы заплатил и теперь года два никуда поехать не смогу. 
— Вот это мы и называем негативным подходом.
— А мы это называем «жить по средствам». 
— Вот только не надо личных выпадов. 
— Каких личных? 
— Ну, вы же на этот новый «лексус» так намекаете? Так все задекларировано!
— Нет, я намекаю на то, что без реформ здесь мы все скоро уедем на заработки в Польшу, пока вы тут на «лексусах»… Кстати, а где уголовные дела по незаконному обогащению? Два года крутите шапито с декларациями — и практически никого за коррупцию не закрыли! 
— Это потому что у нас антикоррупционного суда не было! 
— А теперь есть?
— Теперь будет. 
— Когда будет?
— Не знаем. Но закон уже есть! Это большое достижение, эпохальное! 
— Достижение будет, когда он заработает и хоть кого-нибудь посадит. 
— Вот не нужно этих угроз. Вы же сами зарплату в конвертах получаете!
— Получаем. Потому что вы налоговую реформу спустили в унитаз. 
— На нее нет голосов.
— А на что у вас есть голоса? 
— И политической воли.
— А на что у вас есть политическая воля?
— Вот снова у вас негативный подход. На что надо, на то голоса найдутся. 
— На налоговую реформу не надо? 
— Надо, но не все сразу.
— На избирательную реформу надо?
— Пока нет. 
— Почему?!
— Потому что выборы скоро, а коней на переправе не меняют. 
— То есть, вы хотите еще и весь следующий созыв Рады ту же волынку тянуть?
— Почему «ту же»? Не ту же. 
— Неужели работать начнете?
— Обязательно. 
— А почему до сих пор не начали? 
— Да начали мы, просто у вас нет достаточной информации! 
— А почему ее нет? Куда нужно смотреть, чтобы ее получить?
— По нашим внутренним отчетам прогресс есть. 
— А почему они такие внутренние, если можно результатами похвастаться? 
— Так вы нам что, не верите?! 
— Нет, конечно! 
— Это очень, очень негативный подход. Обидный и несправедливый. 
— Сейчас еще обиднее будет. Не будем мы за вас на выборах голосовать. 
— А за кого тогда? Больше ж никого нету. 
— Если никого, кроме ворья и некомпетентных болтунов, нету, то ни за кого голосовать не будем. 
— Вот сейчас очень обидно было!
— Из-за «воров» или за «некомпетентных»?
— Нет, из-за того, что голосовать не будете. То есть… 
— То есть что?
— Мы же лучше, чем вы о нас думаете. Если без предвзятого отношения. 
— Как вы себя ведете, так мы к вам и относимся.
— Вы что, хотите оставить страну без власти во время войны?!
— Нет, мы хотим чтобы власть перестала воровать и саботировать реформы во время войны. И после войны. Чтобы она работала на победу и на страну, а не на себя. И чтобы она обновлялась.
— Это непатриотично как-то — так не уважать действующее руководство страны.
— Что-что?
— Нужно сплотиться вокруг власти.
— Вокруг достойной власти почему бы не сплотиться. 
— А мы разве недостойные?
— Дадите обещанный результат — будете достойные. 
— Достойнее нас никого нет!
— В стране сорок миллионов человек — и вы среди них самые достойные? Шутите. 
— Другие будут еще хуже!
— Будут хуже — и их тоже заменим. 
— Вы хотите устроить хаос и безвластие!
— Нет, мы хотим заставить власть профессионально работать. Хотя бы угрозами, если иначе не получается. Никто вас не будет гнать, если вы будете давать результат. 
— У вас нет реальной альтернативы!
— Янукович тоже так думал. 
— Мы все равно выиграем выборы!
— Янукович тоже выиграл выборы.
— Ну, погодите!
— Янукович тоже так говорил. 
— Разговор закончен!
— Разговор только начинается.