Саммит над Украиной. Почему все важное происходит в связи с нами, но без нас

Амеркано-российские переговоры в Женеве

Ну что, все отсмотрели прессухи Байдена и Путина?

По мне, так все прогнозы в силе.

Для Украины не изменилось ничего, над нами по-прежнему нависает туча кремлевского говна и никуда она в ближайшие годы не отползёт. Америка помощь усилит, но жёсткую необходимость перестроить ВСУ и модернизировать управление ими это только подчеркнёт. Белый дом нацелился не столько на вытаскивание нас (а мы ж ещё и не хотим вытаскиваться, хотим оставаться в тёплом подкремлевском болоте в симбиозе с горячо любимыми бюджетными пиявками на пузе), в большей степени он нацелился снизить или вообще снять угрозу со стороны России для себя и для Европы. И он это делает, в общем, без нашего участия, хотя и используя в своих стратегиях фактор Украины — как вспомогательный. О событиях в киберпространстве, как можно судить, разговоров было больше, чем про события в Крыму и на Донбассе. Мы в этом сериале определенно не на главных ролях.

Наша власть на это может обижаться, конечно, но для нее это создаёт и кучу удобств. Верховная Рада и ОПУ могут и дальше отстаивать право нашей судебной системы оставаться максимально независимой от назойливой Венецианский комиссии и ее никому не приносящих доходов призывов к респектабельности. Если ей нужны реформы, вот пусть она их там у себя и проводит, а к нам не лезет со своими советами. У нас своя лужайка, вот. Поэтому мы за пределами лужайки и остаёмся лишь статистами.

Что до России, то она как шла к самоизоляции, так и идёт. Прессуха Путина это полностью подтвердила. Кремлю нужно быть самым крутым бандилой на раёне, но для этого нужно наглухо закрыть раён, чтобы в него не лезли те, кто посильнее. Только чтобы деньги присылали, а больше ничего не надь. Валюту сдали быстро и шиздуйте со своими дебильными заявами. Ржавый занавес с окошком обменника нефти на евро и еду. И не смейте возражать сверхдержаве, фраера либеральные, мы все равно будем делать все, что захотим, и гадить везде, где захотим, а вы обтекайте.

Что до Украины, то она по-прежнему остаётся пассивом для международной политики. Перспективным, но не в ближайшие годы. Требующим внимания, но не дающим серьезной отдачи, и, что ещё хуже, не особо стремящимся этот дисбаланс изменить. Наше проклятие — удовлетворенность своей пассивностью. Нам нравится эксплуатировать нашу слабость и уязвимость. Дайте нам помощь, иначе мы совсем прокиснем и начнём пахнуть. Реформы? Непременно, но не сейчас, наши любимые пиявки против. Что? Не дадите транш? Почему?! А если мы откроем ещё одно окошко для обмена обещаний реформ на транши? И почему мы, такие много обещающие, но мало выполняющие, все ещё не в НАТО, в конце концов?

Но проблемы нашей государственной и экономической модернизации — это, все-таки, проблемы наши внутренние. О них нам могут напоминать, как в коммюнике саммита НАТО, но решать их за нас не будут. Но у нас есть и проблема во внешней политике — упомянутая выше пассивность. Мы десятилетиями не пытаемся предлагать и продвигать свои стратегии, мы привыкли быть фактором в чужих. Сделайте нам что-нибудь, а то мы сами ленимся и не умеем. Это слабая игра, обречённая на стратегическое прозябание.

Единственный для Украины вариант системно изменить внешнеполитический модус — выходить с крупными инициативами, начать задавать повестку. «Крымская платформа» — прекрасная инициатива, именно наша, и такая, что заставляет дипломатию Европы шевелиться в нужном нам направлении. Но этот тренд нужно продолжать и поддерживать. Поправки в Конституцию по Крыму выглядят как бы нашим внутренним делом, но дадут мощную поддержку международной «Крымской платформе». Нужна практическая реализация принятого только что Закона о коренных народах, с созданием структур национального самоуправления и интерфейсов их взаимодействия с государством — это заставит бюрократов некоторых стран ЕС задёргаться, потому что сами они от решения своих аналогичных задач привычно уклоняются. Можно, в конце концов, начать играть по-крупному и потребовать решить проблему модернизации устава ООН, в котором до сих пор в Совете Безопасности голосует с правом вето не Россия, а Советский Союз — можете себе представить, как требование устаканить этот анахронизм возбудит и Кремль, и тех постоянных членов, кому российское вето якобы мешает воплощать в международную жизнь их высокие принципы?

Для Украины принципиально важно стать игроком, а не полем на доске международной политический игры. Не ждать, какую фигуру и кто на нас поставит, а самим начать делать ходы. Не пассивно следить за переговорами Кремля с Белым домом, а вынуждать их обсуждать и принимать в расчёт навязанные нами пункты повестки.

У нас есть для этого возможности. А практика покажет, есть ли у нас желание и компетенции этими возможностями воспользоваться.

UA: Українське радіо: В очікуванні Блінкена. Прогнози тижня. Нафтогаз, справа Байдена, нова партія в Україні

Сергей Бережной

ATR: BUGÜN/Сьогодні. Зеленський про умови членства Росії в G7; голосування щодо змін в конституцію Росії та проблема Криму

Сергей Бережной

Хватит быть «ведомыми»

Говорю об этом на каждом эфире. Пока мы не завладеем стратегической инициативой на международных площадках, мы не добьемся ничего. Без этого мы просто объект чужих политических стратегий. Мы можем их «отвергать», «принимать», чайник на них ставить — всем будет плевать.

Обстрелы на Донбассе будут начинаться и прекращаться, когда это будет нужно России. «12 пунктов по Донбассу» будут всплывать все чаще и чаще и превращаться в «112 пунктов», а потом и в «2112 пунктов», пока не всплывут окончательно. Трампу после выигранного импичмента нефиг делать снова учудить что-то с военной помощью — и теперь-то никто на этот счёт и не вякнет, уплочено.

Считаться с интересами Украины и Кремль, и Брюссель, и Вашингтон начнут тогда, когда мы вынудим их к этому. Поставим перед неудобной необходимостью. Возможности для этого есть. Потребовать создать новый международный формат по Крыму, раз уж Нормандский такой уязвимый. Потребовать разъяснений, почему Украина должна сохранять безъядерный статус, если Будапештский меморандум, как нам доходчиво объяснили партнеры, не стоит вообще ничего. Потребовать на том же основании от подписантов компенсировать нам передачу в РФ ядерных арсеналов. Поставить вопрос о том, что делает РФ с правом вето в Совбезе ООН, если по уставу ООН ее там вообще нет.

Это только то, что на поверхности лежит, и о чем много раз публично говорилось. И это то, что не делается уже шесть лет — из-за трусости, некомпетентности, безволия и привычки отсиживаться за чужими стратегиями.

Больше. Не. Получится.

Украина: Мышь, которая должна зарычать

Владимир Зеленский и Дональд Трамп

«UkraineGate» все сильнее раскачивает президентское кресло под Дональдом Трампом, а политические аналитики все более упорно ищут объяснения феномену «украинского влияния» на американскую (и даже мировую) политику.

Ситуация выглядит в высшей степени парадоксально. Украина — экономически откровенно слабая страна с переходным политическим режимом: от типичной для пост-советских государств олигархическо-номенклатурной клептократии она с огромными сложностями (и серьезными ошибками) прокладывает собственный путь к либеральной демократии европейского типа. Внешнеполитическое влияние Украины, в сущности, формируется сейчас только двумя факторами — позитивным мировым восприятием Революции Достоинства 2013-14 годов и внезапно для многих продемонстрированной способностью противостоять гибридной агрессии гораздо более сильной в военном отношении России. Как же Украина, не имеющая ни возможностей, ни амбиций претендовать даже на региональное влияние, оказалась одним из ключевых факторов не только внешней, но даже внутренней политики США и Евросоюза?

Ответ на этот вопрос для Украины совсем не комплиментарен — это произошло помимо ее намерения. Как бы ни было сильно желание видеть в Украине умелого и самостоятельного игрока, она пока не сформировала собственной политической субъектности. На турнире глобальной политики она не игрок, а одна из фигур на доске, которая более-менее покладисто относится к тому, что ее позицию и движения определяют «настоящие» игроки. Дипломатия Украины десятилетиями была ориентирована не на разработку и реализацию собственного курса, а на удовлетворение политических «чего изволите» более влиятельных игроков, — сначала России, а затем Евросоюза.

Такая пассивность могла считаться «мудрой политикой», пока Украине удавалось балансировать между интересами «гроссмейстеров» и получать мелкие тактические плюсы от подвижек в ту или иную сторону — но не более того, и только пока внешняя политика оставалась относительно предсказуемой. Решительное обострение глобальной игры после аннексии Россией Крыма и ее военного вторжения в Донбасс не оставило места для расслабленной тактики, а к ведению собственной стратегической игры у власти Украины привычки не было — не было даже осознания того, что такой навык для страны жизненно важен. Незабвенный лозунг Остапа Бендера «Европа нам поможет» превратился в Украине из сатирического клише в генеральный вектор дипломатии.

Ирония заключалась в том, что Европа была не готова помогать Украине настолько полно, чтобы удовлетворить все упования Киева. Санкции против России? Да, но умеренно, без всяких отключений от SWIFT и остановок «Северного потока 2», чтобы не рвать отношения с капризным Кремлем. Поддержка Украины? Да, но тоже умеренно, никаких «зонтиков НАТО» и поставок серьезных вооружений, только кредиты и консультации МВФ при условии проведения эффективных политических и экономических реформ.

За пять лет этой добродушной «политики сдерживания агрессора» стало очевидно, что выигрывать войну — в том числе на дипломатическом фронте — за Украину никто не собирается, и что она, хочет того или нет, вынуждена будет выйти из состояния политической пассивности и превратиться в активного игрока с собственными интересами, целями и стратегиями.

И такой процесс, кажется, действительно начался — но совершенно не так, как можно было ожидать.

Любая игра строится на понимании ее правил. Добросовестный игрок понимает, как им следовать, а шулер знает, как их нарушать с выгодой и минимальным риском для себя. И пока Россия все более хамски передергивала карты, а Евросоюз сначала делал вид, что вообще не замечает неприкрытого жульничества, а потом пытался душеспасительными беседами обратить шулера к истинным ценностям, в игру включился Дональд Трамп — и нарушение привычных правил ведения политики из огорчительного исключения превратилось в обыденную норму.

Трамп взялся за глобальную политику с напором и азартом убежденного дилетанта, который любые «можно» и «нельзя» проверяет методом тыка и ни за что не поверит, что не стоит нырять в кипяток, пока не обварит в нем хотя бы палец. И Европа, и Китай, и Россия, и Украина в его представлении были коммерческими проектами, в которые можно вкладывать или не вкладывать деньги, вести игру на их подчинение или даже поглощение, а если они вдруг начнут показывать норов — наказать их долларом или лишением благорасположения.

Именно с таким подходом Трамп взялся за «налаживание отношений» с новым президентом Украины — но его указующий перст, которым, как он полагал, он давил на внешне безопасного и покладистого Зеленского, внезапно и неуместно вылез в аккурат рядом и вровень с Монументом Вашингтона, в самом что ни на есть змеином гнезде политических конкурентов Трампа, и мгновенно стал предметом громкого расследования Конгресса и поводом для импичмента.

Украина и ее президент и в этой истории оказались совершенно не в статусе политических игроков, а в статусе невинно пострадавших от, извините, невезучего пальца Дональда Трампа.

Задним числом понятно, что политический «самоподрыв» Трампа именно на «украинской мине» был более вероятен, чем аналогичная горькая неудача с какой-то иной страной. Именно на Украине, вопреки ее собственному желанию, сконцентрировался впечатляющий клубок мировых и региональных противоречий, вызванных многолетней деструктивной политикой Кремля. Именно Украина стала камнем, о который неожиданно для себя запнулся Путин в 2014 году, именно ее он рассматривает (и предлагает) как предмет торга в гипотетической «глобальной сделке» с США. Именно Украина стала причиной введенных против Кремля санкций, именно неразрешенность «украинского вопроса» не дает Европе и США смягчить риторику и политику в отношении отчаянно быкующего Путина, безнадежно упершегося одним рогом в украинский Крым, а другим — в украинский Донбасс. Другие-то свои задачи — и в Сирии, и в Ливии, и даже в Венесуэле, — он более-менее успешно для себя решает, не уставая благодарить за это Трампа лично и европейских бюрократов как класс. И только Украина, кто бы мог подумать, остается проблемой, которую у Кремля не получается быстро решить.

В такой ситуации у Украины, если она намерена выстоять, просто не остается другого выхода, кроме целенаправленного и осознанного формирования собственной субъектности как самостоятельного политического игрока, с интересами которого нельзя не считаться.

Понятно, что этот процесс находится пока на раннем этапе, — если он вообще начат (или хотя бы осознан руководством Украины), — а перспективы его тем более неясны.

Больше всего ситуация напоминает сюжет полузабытой сатирической комедии «Мышь, которая зарычала», снятой в 1959 году по сатирическому роману Леонарда Уибберли. По ее сюжету Великое Герцогство Фенвик, самая маленькая страна Европы, обнаруживает, что лишилось главного источника наполнения бюджета — экспорта в США единственной местной марки вина. Проблему не удается решить дипломатически — прежде всего из-за микроскопичности (с точки зрения Вашингтона) этого судьбоносного для Великого Герцогства вопроса. Американского орла не интересуют трудности европейских мышей.

И тогда «мышь» находит способ обрести собственную субъектность и зарычать так, чтобы ее все-таки услышали — воспользовавшись, неожиданно даже для себя самой, поглотившими американскую власть некомпетентностью и административной зашоренностью в сочетании с манией политического величия. (Ничего не напоминает?)

Реальная Украина, безусловно, находится в более перспективном положении, чем вымышленный ради хохмы Фенвик — вовлеченность в нешуточный скандал с импичментом Трампу ясно это демонстрирует. Воспользоваться ситуацией для создания и усиления политической субъектности страны — это не возможность, а безусловная обязанность украинской дипломатии.

[ Колонка опубликована на сайте Слово і Діло ]

BUGÜN/Сьогодні. 20.11.19. Гість Сергій Бережний. Теми: Зеленський про очікування від «нормандської зустрічі»; Зеркаль про намір піти з МЗС; переговори щодо транзиту газу

эфир на ATR
BUGÜN/Сьогодні. 20.11.19. Гість Сергій Бережний. Теми: Зеленський про очікування від «нормандської зустрічі»; Зеркаль про намір піти з МЗС; переговори щодо транзиту газу.

В ожидании чужой ошибки

FlagiПроблема сохранения дипломатических отношений с Россией мерцает в поле украинской публичной политики с момента аннексии Крыма. Хотя вопрос разрыва формально так и не поставлен в повестку дня, неформально он все равно в ней постоянно присутствует — хотя бы как возможность, которую одна или другая сторона могут использовать по своему усмотрению, если для этого появятся предпосылки, и периодически друг другу о такой возможности напоминают. Кроме того, различными лидерами мнений регулярно озвучивается тезис, что сохранение дипломатических отношений со страной, которая осуществила агрессию против Украины и аннексировала часть ее территории, противоречит национальным интересам и здравому смыслу.

По вполне понятным причинам, нормальных дипломатических отношений между странами нет уже два с половиной года. Чрезвычайный и полномочный посол Украины в России Владимир Ельченко был отозван из Москвы 17 марта 2014 года «для консультаций». В декабре 2015 года он был назначен представителем Украины в Организации Объединенных Наций, где к тому времени назрела (и перезрела) необходимость активного парирования политических и пропагандистских демаршей со стороны РФ. Новый посол Украины в России так не был назначен, а персонал посольства Украины в России, согласно заявлениям МИД, был значительно сокращен еще в 2014 году.

Тем не менее, официально дипотношения между Украиной и РФ не разорваны… [ Дальше ]