Америка прошла через кейс Трампа не потому, что ей с ним «не повезло», не потому, что республиканцы поставили не на интеллектуалов, а на не особо мыслящее большинство (чьи голоса весят при подсчете не меньше профессорских), не потому, что демократы как-то больше соперников ослабли и слились. Она прошла через этот кейс, потому что ее институты, прекрасно отлаженные для предыдущей эпохи, начали системно сбоить с наступлением совершенно новых времён. И средства, которыми такую ситуацию можно было бы исправить, пока никто не предложил.
Байден в этом смысле не вызывает у меня особого оптимизма именно потому, что он обещает вернуть Штаты в русло прежней «системной» политики. Но ведь та политика тоже из прежних времён, которых больше нет. Когда все вокруг стремительно меняется, как в последнее десятилетие, даже умеренный консерватизм выглядит как попытка закрыть глаза на «теслу» и делать вид, что вывезти может и паровая машина. А ведь в эпоху перемен нужно не только понимание происходящих изменений, но и активный менеджмент этих перемен.
В середине 90-х на меня огромное впечатление произвёл Брюс Стерлинг — он вполне точно, если мне не врет память, предсказал будущую информационно-гаджетовую революцию. И для него в те времена это была уже вполне приевшаяся концепция. Годы спустя отголоски его тезисов (и не только его) я находил в мировых новостных лентах. Визионеры создали концептуальный базис для крупных новых общественных направлений и политических стратегий.
Но когда гаджето-информационная революция окончательно стала свершившимся фактом, пошли побочные эффекты. Некоторые из них визионеры предвидели, однако угадать масштаб и заковыристость возникших проблем было в те времена ещё нельзя. Да, Орсон Скотт Кард ещё в начале 80-х в «Игре Эндера» очень точно описал механику и даже отдельные приемы внедрения в информационную среду концепций, структурирующих общественную динамику. Но он не смог представить, что эта среда стремительно превратится из умеренно упорядоченной в неумеренно заболоченную, в которую структурирующие концепции вбрасывать так же бессмысленно, как загружать учебник по кибернетике в канализацию.
Развитие общества (или его деградацию) сейчас определяет именно состояние глобальной информационной среды. Ее отвратительное качество. Ее вырожденная структура. Ее неспособность отделить информационные отходы от информационного сырья.
Состояние социума определяет то, с чем социум пока не научился справляться. Просто не создал нужных инструментов.
И пока мы такие инструменты не создадим и не научимся ими пользоваться, пока мы не начнём сливать информационные отходы в безопасные хранилища, пока мы не создадим в информационной среде пристойную экологию — до тех пор мы будем не идти вперёд, а вязнуть и тонуть. И нас будут ещё и приталивать мрази вроде кремлёвской сволочи, для которой единственный способ хотя бы приблизиться к конкурентоспособности — утопить в дерьме всех вокруг себя, сбить чужие шансы на движение вперёд.
Илона Маска это, конечно, не остановит. Но вот с Белым Домом это получилось удивительно мощно и наглядно. Что вполне ясно говорит о том, где у этой Америки сейчас самое слабое место.
И, в общем, я не вижу причины, почему Байден в этом слабом месте будет выглядеть более оптимистично, чем Трамп.
Потому что старые проверенные временем рецепты Байдена перестали работать, а из новых надежно срабатывает только липкий троллинг и дружелюбное предложение от коллеги по ядерному клубу «хлебнуть говнеца» с последующим «хыхыхыыыыы». И что на это ответит приличный Джо, вооружённый рецептами более цивилизованной эпохи?
Будем надеяться, что новый Брюс Стерлинг уже набросал концепцию решения этой задачки.
Вчера прочитал у Сергея Гармаша о переговорах на ТКГ, и что у россиян новое императивное требование — отменить некое постановление Верховной Рады, иначе ничего обсуждать не будем. А сегодня прочитал, какое именно постановление требовали отменить — о том, что местные выборы 25 октября пройдут на всей территории Украины, кроме оккупированных районов.
Вот это «кроме» им и не нравится. Хотят провести выборы. Как бы по законам Украины. Но без признания юрисдикции этих законов, без деоккупации, без допуска к участию в выборах украинских политических партий, медиа, наблюдателей, ЦИК, без всего вообще.
Требование само по себе чудесное (хотя и явно «тупиковое», но это давно не новость). Но ещё больше мне нравится, что оно идеально иллюстрирует российский/советский взгляд на демократические институты.
Выборы в совке (и в пост-совке) выродились в нечто, что ни власти, ни большинству обывателей откровенно не нужно, скучный и бессмысленный ритуал, который исполняется только ради того, чтобы западная цивилизация богатеньких остолопов могла сделать вид, будто считает совок экзотической формой своей демократии (давно осто#бенившей совку в любых формах) и потому продолжает с этим совком сотрудничать как с партнером, а не как с каким-нибудь Кем Кым Кимом. Счета паханов в своих банках продолжает обслуживать, за газ платить, заявки в Интерполе рассматривать, айфоны и лексусы продавать, в конце концов. Поддерживать худо-бедно в совках сознание их причастности к цивилизации.
С выборами у совка одна проблема: они даже в кастрированном виде все равно для заскорузлого режима опасны. Даже в таком музейно-зачищенном пост-эсэсэре, как лукашенковская Беларусь, они остаются лазейкой для легального выражения массового недовольства. Соломенный аэроплан хоть и не летает, но на нем все ещё можно анонимно написать «Луканах». Прямо снаружи, чтобы всем видно было.
Но это издержки. А так-то выборы (точнее, изображающее их чучело из говна и окурков, не слишком старательно прикрытое газетой «Правда») нужны совку только для того, чтобы вот прямо сейчас развести фраеров на доверии и выдурить у них время, деньги и очередную подпись на бумажке.
Запад с этой точки зрения — таки фраера, даже не вопрос. Совок разводит Запад уже не первое десятилетие. Запад умильно смотрит на чучело, стараясь его не нюхать лишний раз, называет его «выборами» (ну уж какие есть, лучше хотя бы такие, чем никакие) и потом четыре года не реагирует, когда совковое чучело «свободы слова» мешает его с тем, из чего оно слеплено.
Украина в этом смысле чем хороша: хотя мы эту совковую хтонь ещё далеко не изжили, но уже вполне ее осознали, и как-то категорически перестали ее любить на завтрак, обед и ужин. Нас ею пару раз даже вытошнило. И если в Ордле хотят это говенное чучело подновить и снова пустить в дело на радость западным фраеркам — солому им в руки. Но без всякой поддержки этого начинания со стороны Киева.
Задача Украины — долго, упорно и настойчиво объяснять Западу смысл, химический состав и назначение этого жухлого чучела. Объяснить — и потребовать на уровне ТКГ перестать называть его «выборами» для начала. Выработать и зафиксировать критерии: что может быть признано настоящими законными и демократическими выборами на деоккупированных территориях, при соблюдении каких условий они могут быть проведены.
Чучело выборов вместо настоящих выборов где бы то ни было в Украине — это прямое возвращение к совку, попытка вернуть в желудок то, чем нас уже вырвало. Украине нужны работающие демократические институты, а не их бездарные и откровенные имитации. Без них мы просто молча вольёмся в Ордлу.
О сценариях кризиса «Слуги народа», который я вчера упоминал, я писал еще в ноябре прошлого года. По-моему, с тех пор ход событий предложил для этого сценария лишь косметические поправки, остальное по-прежнему работоспособно.
К местным выборам СН подойдёт такой же идеологически рыхлой и несшитой структурой, как и раньше, со знаменем, на котором гордо значится лозунг «кто в лес, кто по дрова». Это означает продолжение ставки на чистый популизм. То есть, в преимущественно «пророссийских» регионах кандидаты СН будут соревноваться с кандидатами ОПЗЖ в зачитывании кремлевских темников и закономерно продуют на этом поле более опытным товарищам. В преимущественно «проукраинских» громадах предвыборная риторика кандидатов СН будет диаметрально противоположной, и тут им тоже найдутся прочно укоренившиеся конкуренты-популисты (не говоря уж о мэрах). При этом информационное поле у нас общее, что в сумме дает эффективное обнуление риторик и тех, и других «слуг», оппоненты проследят.
Далее, выборы покажут, удалось ли СН создать в громадах действенные и конкурентоспособные (хотя бы на уровне «Батькивщины») местные партийные структуры. У меня ощущение, что не удалось (но специально я мониторингом их активности не занимался, так что могу заблуждаться). Если я прав, это тоже сыграет партии в минус.
Падение рейтингов Зеленского, на которых, собственно, сформировалось и выживает «монобольшинство», тоже не делает задачу партии более простой.
Провал на местных выборах «подвесит» фракцию СН в Верховной Раде на волоске, привязанном к химерам Банковой. Фракция и так находится в постоянном экзистенциальном кризисе и по сусекам наскребает голоса даже для принципиально важных законопроектов и назначений (и то не всегда). А четкое осознание потери поддержки от местных громад этот кризис серьезно углубит и заставит искать поддержки, скажем так, на стороне. «Слуги» банально пойдут, извините, налево.
Итого: внутренних ресурсов для усиления фракции нет, внешние иссякают. Что происходит в результате? Правильно, усиление фрагментации на «группы по интересам». И «монобольшинство» перестаёт работать вообще, создавая парламентский кризис (точнее, делая давний вялотекущий кризис совершенно явным). Воспроизводится сюжет с «коалицией большинства» БПП/НФ. Воспроизводится, включая стремление отрицать существование кризиса как такового (а почему нет, проверенный же путь, и такая удобная политическая выгребная яма в торжественном финале).
Другой подход возможен, но маловероятен — он требует ужесточения фракционной дисциплины до небес. Но и тут проблемы. Раньше (прошлой осенью) это могло бы сработать фракции в плюс. Сейчас же, если я правильно вижу ситуацию, гарантированно сработает в минус. Потому что разброд, который раньше подавался как внутрифракционная дискуссия, никуда не денется, но зато немедленно будет переквалифицирован во внутрифракционный саботаж, и опять же приведёт к санкциям против раскольников, лишению их мандатов (и чувствительной ротации состава фракции — не факт, что с улучшением ее качества) и стимулирует дальнейшее дробление.
Ну, в общем, и все. Добро пожаловать создавать парламентскую коалицию. Которую, напомню, регламент Верховной Рады до сих пор не предусматривает — в прямом противоречии с Конституцией.
Украинская политика местами напоминает легендарную игру в мяч у
индейских цивилизаций Центральной Америки. Майя (и некоторые другие
народы) придавали этой игре глубокий ритуальный смысл. Капитан
победившей команды становился значимой фигурой не только в глазах
публики, но и в глазах духов, повелевающих стихиями и народным
хозяйством, а потому после победы его полагалось принести в жертву. К
чемпионскому титулу прилагалось вскрытие грудной клетки ритуальным
каменным ножом и несравненное право умереть на жреческом алтаре.
Правда, некоторые исследователи считают, что жестокость тогдашних
спортивных обычаев сильно преувеличена не в меру бурным воображением
европейцев. Но другие, напротив, допускают, что в жертву приносился не
только капитан, но и вся победившая команда. Что, в общем, логично —
духи же не дураки, они же понимают, что без команды ни один капитан
победить бы не сумел.
Но пока историки спорят, что было, а чего не было, украинцы привычно
(и даже с некоторой скукой) наблюдают, как от политических сил,
победивших на выборах несколько лет назад, к началу нового
избирательного цикла остаются какие-то жалкие огрызки былого
великолепия. В отличие от историков, мы можем непосредственно созерцать
все сопутствующие этому ритуалы, даже участовать в них.
Причем как-то даже не особо понятно, — кто, кому и зачем принес этих
победителей в жертву, и произошла ли от этого жертвоприношения польза
для стихий и народного хозяйства. Но факт есть факт: былые триумфаторы у
нас неизменно и неумолимо превращаются в политический вторичный
продукт.
Возьмем нынешнюю уходящую натуру, победителей парламентских выборов 2014 года.
Триумф Народного Фронта позволил ему создать и возглавить в Верховной Раде коалицию большинства и получить ключевые министерские посты — включая премьерский. Но триумф начал истончаться и исчезать практически сразу, а уже к началу 2016 года тот же НФ, растерявший былую респектабельность и растративший кредит доверия в ноль (если не в минус), был не в состоянии защитить «своего» премьера от ритуального принесения его в жертву. К выборам 2019 года партия была уже эффективно мертва (при этом, что занимательно, формально оставаясь правящей).
Блок Петра Порошенко
на выборах 2014 года пришел вторым, стал сооснователем парламентской
коалиции, что давало ему безусловную возможность — с опорой на
действующего президента! — добиваться решительных побед (включая не
только сферу народного хозяйства, но и, возможно, даже стихии). Рапорты о
победах действительно не заставили себя ждать, но почему-то не смогли
остановить примерно такое же, как и у Народного Фронта, разложение
репутации триумфаторов. В БПП до последнего отказывались в это
разложение верить (по рапортам-то все было в шоколаде), пока в 2019 году
фантастически очевидное поражение ПП на президентских фактически
оставило Б настолько без внятных перспектив на парламентских, что его
пришлось срочно перелицовывать в Европейскую Солидарность.
Результаты Самопомощи на выборах 2014 года тоже можно считать крупным успехом, а ее наблюдаемое через пять лет состояние — не менее глубоким провалом.
Из «старых» политических проектов такой провал (пока) не испытали только Батькивщина и Оппоблок.
Оппоблок как аватар покойной Партии регионов
громко закопал свою политическую перспективу во время Майдана — во
многом из-за клинического идиотизма своего руководства. Верность идеям
идиотизма остается одним из важнейших принципов этой фракции, потому что
дает ей ту надежную поддержку избирателя, которая у нее сейчас есть — и
весьма немаленькая по нашим временам. Но даже будь эта поддержка
больше, Оппоблок все равно решительно настроен оставаться в парламенте
на дальних скамьях. Партия, к названию которой «оппозиционность» пришита
суровым советским стежком, может снова стать правящей только вопреки
собственному позиционированию. Какая может быть в правящей коалиции «оппозиционная платформа»? Не смешно же. Если бы Бойко
и его номенклатурная взвесь действительно планировали полным членом
войти в будущую коалицию, они бы уже сейчас озаботились принципиальным
переименованием своей политической силы — и не в туповатое «За життя», а
во что-нибудь решительно более респектабельное. Таких попыток, однако,
пока нет.
У Батькивщины история другая — здесь идиотизмом не пахнет
категорически, здесь все делается очень и очень по уму. На президентских
Тимошенко в
очередной раз показала себя бойцом высокого класса, техничным и
упорным. А то, что взятый ею на вооружение тип популизма в итоге не
сработал, легко объяснить тем, что популизм Зеленского
оказался качественно иным — значительно более адаптированным к быстро
развивающейся медийной среде и, что особенно важно, ориентированным на
молодежь. Тимошенко тоже пыталась привлечь молодого избирателя, но
отточенные ею приемы срабатывают только на пост-советском менаталитете, а
не на молодежном модерне.
Так или иначе, одним из важных факторов удержания Батькивщиной былых
популярности и реноме было четко осознанное и тщательно спланированное
пребывание в парламентской оппозиции.
Умный политик ясно понимает, что именно в оппозиции он, во-первых,
способен контролировать политические расклады в парламенте — особенно
если «коалиция большинства» на практике не способна принимать вообще
никакие законодательные решения без привлечения голосов одной или
нескольких оппозиционных фракций. В такой ситуации Тимошенко с ее
формально небольшой партийной группой была одним из важнейших игроков в
Верховной Раде, имела практическую возможность заблокировать почти любое
голосование и активно пользовалась в своих политических интересах этой
«золотой акцией».
При этом было еще и «во-вторых» — не менее важное. Как бы ни была влиятельна оппозиция, ответственность за принятие законодательных решений все равно остается на коалиции большинства.
На коалиции, из которой Батькивщина вышла, как только стало ясно, что
дальнейшее пребывание в ней приведет всех ее участников к глубокому
стратегическому проигрышу — причем во многом из-за постоянного
пренебрежения ответственностью.
Именно эта ответственность репутационно «взрывается» каждый раз,
когда Верховная Рада оказывается не в состоянии принять какое-то важное
для общества решение — или принимает его с очевидными и отвратительными
ухищрениями, попутно испортив конъюнктурными поправками и вызвав
очередной скандал. Именно эта ответственность делает для участников
коалиции законодательную работу настоящим «минным полем», по которому
нужно ходить исключительно осторожно, предельно аккуратно и максимально
продуманно.
Ни у Народного Фронта, ни у БПП, как показали итоги уходящей
каденции, понимания этой опасности (и, возможно, вообще понимания
ответственности) не было. Отдельные исключения не в счет (и эти
исключения уже сейчас переходят в другие политические проекты). Именно
из-за непонимания природы этой ответственности многочисленные и частые
«подрывы» фракций коалиции и привели их к нынешнему унылому состоянию.
Но что будет, когда после парламентских выборов в Верховной Раде
сформируется новая коалиция — по всей видимости, из новых фракций?
С огромной вероятностью мы увидим повторение той же самой картины. В
отличие от спинномозгового Оппоблока, рациональная и прагматичная
Батькивщина с готовностью впишется в коалицию. Особенно если коалиция
сможет оказаться достаточно сильной и эффективной даже без «команды Ти».
В этом случае Юлии Владимировне гораздо выгоднее будет держаться с
большинством — пусть даже с «особым мнением» по ряду принципиальных для
нее (точнее, для ее традиционного избирателя) вопросов.
Если же (или когда) коалиция покажет себя слабой и неэффективной,
Батькивщина с привычной готовностью предоставит «фракциям большинства»
полную свободу нести ответственность за провалы и бегать по
парламентскому «минному полю» — но уже без нее.
В отличие от политически зеленых (извините, Владимир Александрович) и
неисправимо архаичных (тут список из множества фамилий) политиков,
Тимошенко достаточно умна, чтобы понимать: победа на выборах — это вовсе
не сорванный банк. Это лишь возможность попасть на удобное место за
игровым столом. А какие карты к тебе придут и сумеешь ли ты с этими
картами добиться настоящего выигрыша — это совсем другой вопрос.
Петр Алексеевич вот не сумел. Да и до него тоже хватало игроков,
которые в эйфории от «мы победили» оказывались не способны понять, что
для них, в сущности, одновременно с этой победой — все пропало.
Что турнир закончен, победитель объявлен, перед ним лестница ввысь — до самой площадки, на которой команду победителей и ее капитана ждут алтарь и улыбчивый жрец с каменным ножом.
«Пэ упало, Зэ пропало»… Это не дурацкая считалка, это вполне
трезвая оценка ситуации, в которой мы оказались перед вторым туром
выборов президента.
Петр Порошенко
мало того что не привык оказываться в положении догоняющего, он еще и
вынужден догонять соперника с совершенно фантастическими для украинской
политики свойствами. Его конкурент выглядит не участником соревнований, а
механическим зайцем, которого на собачьих бегах запускают перед гончими
— он безмятежно метется по треку где-то впереди, вроде бы всем виден,
но для преследователей в принципе недосягаем, и победой можно считать
что угодно, но только не пересечение финишной черты раньше него.
Никакие методы предвыборной борьбы против такого конкурента не
действуют, потому что он в этой борьбе фактически не участвует — лишь
дает соперникам возможность вымотаться, выложиться, потерять дыхание и
сдаться. Он выглядит электорально непробиваемым. Все атаки, рациональные
и иррациональные, отскакивают от него, как шарики для пинг-понга от
стены Синг-Синга. Или, если хотите, проходят насквозь, как
электромагнитная волна через атмосферу. Запущенная политтехнологами
Банковой пугалка про «голограмму» до отвращения точна как политическая
метафора, но и она не поможет делу, поскольку обращается к рациональному
мышлению избирателей, а вся кампания «голограммы» направлена на
возбуждение коллективного политического бессознательного (поднятого так
близко к поверхности, кстати, всеохватным политическим лицемерием
администрации самого Порошенко).
С другой стороны, более чем вероятная победа вовсе не дает Владимиру Зеленскому
настоящего выигрыша — именно из-за того, что его «неуязвимость» и
«непробиваемость» исчезнут сразу после объявления результатов второго
тура. Все предвыборные приемы его штаба эффективны лишь в период
предвыборной кампании, а сразу после ее завершения перед «командой Зе»
встанет во всей красе эпическая пирамида проблем, оставшихся от
предыдущей администрации, и теперь это будут уже проблемы нового
избранного президента, и механизмы их решения тоже нужно будет создавать
ему — и его команде, о которой мы до сих пор ничего не знаем, кроме
разноречивых, надувных и весьма резиновых с виду благих пожеланий.
Образ, выстроенный на иррациональном фундаменте, просто не будет
работать в поле рациональных компетенций, он в нем сразу рассыплется.
Если это допущение верно, мы получаем политически весьма
многообещающую (особенно в контексте продолжающейся агрессии России)
картину: слабый (из-за неприспособленности к взаимодействию с
политической реальностью) новоизбранный президент и еще более слабый его
основной соперник, давно растерявший былую поддержку, деморализованный
поражением, со сбитым дыханием и растоптанным самолюбием — но при этом
накрепко привыкший, спасибо его тактичному окружению, считать себя
всеобщим любимцем. Это тоже, кстати, к вопросу о сопособности жить в
политической реальности.
А теперь перейдем к той самой политической реальности.
А в ней нас ждут парламентские выборы. И очень скоро.
И на этих выборах результат партии Слуга Народа, которая (пока)
существует исключительно как приложение к Зеленскому, будет прямо
зависеть от масштабов поддержки избирателями лично Зеленского, и если
эта поддержка действительно после выборов стремительно рухнет, то…
…Порошенко и его давно затоптанной в политическом мусоре Солидарности (вы еще помните о ее существовании?)
тоже ничего не светит — просто потому что проигрыш ее кандидата на
президентских не даст партии из этого мусора выкарабкаться. Даже для
того, чтобы хотя бы отдышаться и перегруппироваться, времени не хватит.
Про то, что функционеры и прагматичные карьеристы из партии банально
побегут, унося с собой чувствительные партийные секреты, можно и не
упоминать. То, что давно стало привычкой, трудно считать предательством.
И поэтому…
…Звездой нашего нового «Орфеума» становится кандидат номер три. Юлия Владимировна Тимошенко
и ее верная Батькивщина. ЮВТ, выбывшая из президентских после первого
тура, опытная, решительная, по-прежнему беспринципная и по-новому
раззадоренная, оказывается в центре украинской версии «Карточного
домика», где она вполне способна собрать львиную долю политического
капитала, растерянного ее соперниками (сказал бы «более удачливыми», но
выше уже успел именно в этой удачливости усомниться). Популизм Тимошенко
никуда не делся, ее актуальные конкуренты убедительно сожрали друг
друга во втором туре, хватка у нее прежнняя, бульдожья, программа готова
— и кто же в такой ситуации способен воспрепятствовать ей создать одну
из крупнейших фракций в новой Верховной Раде, сделать ее частью новой
коалиции, обеспечить себе важнейшую «золотую акцию» — и получить пост…
…нет, не главы Кабмина. Спикера Верховной Рады. Так будет короче и проще.
Потому что в Конституции Украины есть статья 112, в которой сказано,
что «у разі дострокового припинення повноважень Президента України …
виконання обов’язків Президента України на період до обрання і вступу на
пост нового Президента України покладається на Голову Верховної Ради
України».
Элементарная одноходовка.
Если, повторюсь, мое понимание ситуации с избранием Зеленского
адекватно реальности, то поводов избавить его от президентской булавы он
даст более чем достаточно, и очень скоро. Даже если заполошно
предложенный Порошенко закон об импичменте не будет принят. Сюжетные
задумки в этом направлении у нашего политикума найдутся, и если за дело
возьмется бронебойная Юлия Владимировна, да еще и в кресле спикера, мы
имеем огромные шансы увидеть, как эти задумки реализуются. Все. И даже
не одна за другой, а одновременно. Ковровая бомбардировка по
политическому полю нового президента.
Исполняющая обязанности президента — это почти президент. И впереди
будут предусмотренные Конституцией новые выборы, на которые ее прежние
соперники выйдут в лучшем случае в виде недоеденных репутационных
обрубков. И будут ли они в таком состоянии для нее конкурентами?..
Возможен ли такой сценарий? Конечно, предопределенности нет. Я не
политический детерминист, да и Украина вполне наглядно показала, что
любая политическая предопределенность ей отвратительна.
Особенно если сценарий публично озвучен, предупреждение сделано и найдется политическая воля — и политическая сила — для создания и реализации контр-стратегии.
А еще я оптимист. Несмотря на войну с Россией, несмотря на феерическую
импотенцию традиционных политических элит, несмотря на всемирный
медийный кризис и лично Владимира Зеленского. Мы все равно добъемся
своего. Главное — не сдаваться.
Что заставило разочароваться в действующем президенте большинство избирателей, что нужно сделать Порошенко, чтобы догнать Зеленского и как будут менять свое поведение политики «старой школы»? Обсуждение в программе «Має слово» на РадиоНВ
