Раз за разом слышу, что проводить реформы во время войны – это верная гибель для государства. Допустим.
А разрешено ли во время войны просто чинить то, что перестало работать? Потому что бОльшая часть трагически застрявших реформ – это вовсе не концептуальные преобразования, а давно назревший ремонт. Судебную систему во время войны нужно выводить из недееспособного состояния – или это будет самоубийство? Бюджет во время войны положено разрабатывать и принимать вовремя и ответственно – или только в мирное время? Систему здравоохранения во время войны следует приводить во вменяемость – или мы все от этого проиграем? Чиновников и депутатов во время войны можно учить не «сидеть на потоках» – или до победы как-нибудь с ворами перетерпим? Если во время войны новый избирательный кодекс принять, чтобы в зале под куполом лежалой гречкой вонять перестало, станем ли мы от этого слабее сразу или чуть погодя?
Ну, и, конечно, ключевой вопрос: кадровые перестановки и отставки в высших эшелонах власти во время войны нас моментально убьют или нет. Насколько ослабили страну отставка Шокина, отстранение Насирова и бегство Онищенко? Что, совсем не ослабили? Неужели опорой Украины являются не только воры и некомпетентные бездарности? Я потрясен.
Если не считать, что транспортная инфраструктура держится только благодаря дырам в асфальте, то и дороги можно ремонтировать во время войны, не дожидаясь возвращения Крыма.
Это не «давление на суд». Это не «революционное насилие».
Это попытка (в данном случае, для разнообразия, успешная) коллективного владельца предприятия заставить нерадивого наёмного работника выполнять то, что работник обязан выполнять по договору найма.
Нам не все равно, что вы воруете наши деньги. Нам также не все равно, что вы тратите их на то, чтобы переписать наше государство в свою собственность. И мало того, что вы дерьмовые работники и для получения от вас результата нужно над вами с транспарантом стоять, так вы ещё и встаёте в позу обиженных, когда вам на это указываешь.
Давайте попробуем исходить из того, что наша власть в принципе не понимает, зачем ей вообще что-то делать, если она уже и так власть. Очень интересная моделька получается. Исключения есть, но чисто ради подтверждения правила.
Пока фигурант борется за власть — он деятельный, как я прям не знаю, свет из глаз, дым из ноздрей и неуемный популизм из всех прочих отверстий. Ему только дай — тут же в один вечер, кажется, все написал, всех изумил. Реформы сразу, люстрация под корень, справедливость всем без очереди. Банку Чауса под суд. Доллар по восемь и газ за счет Ахметова. Дороги как в Германии и с саботажниками миндальничать не будем. Контрабасу не бывать.
Потом фигурант добивается своего (то есть, власти) — и сразу тишина. Считает свою задачу на этом выполненной. Не раскачивайте лодку. Коней на переправе. Судите по результатам — не тем, которых нет, а тем, которые неизвестно когда. Банку Чауса под суд, но, чтобы без фанатизьму, то есть, без приговора. Люстрация идет сама, сантехники вот увольняются массово без всякого нажима. Реформы — конечно, но надо все согласовать, чтобы без перегибов, а европейские партнеры с этим тянут. Контрабас — вы что, это не контрабас, а условие выживания страны. Доллар, как и обещалось, по восемь, но только для Ахметова, ему нужней. Дороги — точно как в Германии после войны. С саботажниками никто не миндальничает, и вообще с ними никто ничего не делает, они тоже граждане, за что же их. Что же до справедливости всем без очереди — это она и есть, не узнали, что ли? Ну, пахнет она так, что ж поделаешь.
Теперь вопрос: как сделать, чтобы они опять — свет из глаз, дым из ноздрей, звук отовсюду? Очевидно же: нужно, чтобы они опять начали бороться за власть.
Вот поставили тогда волонтерскую блокаду на Чонгаре. Явное покушение на прерогативы власти. Как посмели, кто такие, кто дал санкцию. Никто? Ээээ… Что значит — никто? Сами, что ли? В обход нас? Мы же власть. Или уже нет? Надо срочно показать, что именно мы власть. Сейчас же разрешите им там стоять и придумайте что-нибудь, чтобы мы как будто тоже при этом. Агхм! Приготовьте к досмотру. Все официально. Никакой самодеятельности.
Так, теперь еще одна блокада. Как на уголь? Мы же за три года ничего не подготовили. У нас же все эти три года не было на это времени совсем. Как посмели, кто такие, кто дал санкцию. Это же явное покушение на прерогативы власти. Надо срочно что-то сделать, чтобы показать, у кого тут настоящие прерогативы. Шнель-шнель-шнель! Как в Германии. Тут же в один вечер, кажется, все решил, всех изумил. Нет? Еще что-то нужно? Зачем бы это? Власть же у нас, все же хорошо.
А что это за очередь со скипидаром? Кому это? Да вы что. Мы же власть. У нас же прерогативы. Та ну. Та не надо. Не сюда. Та мы и так будем шевелиться. Двигаться, то есть. И даже в правильном направлении. Не стоять, а идти. Быстро. Шнель-шнель-шнель! Еще быстрее? Еще? На свалку? Зачем на свалку? Как же вы без нас?
Да как-нибудь не пропадем. Толку-то вас держать, если ваши результаты только в мелкоскоп видать. Не считая дорог, которые и без мелкоскопа в точности как в Германии, но после войны.
Не надо нас менять, другие-то хуже будут. На том стоим.
Что ж делать, придется менять чаще, пока не найдем тех, что лучше. Кто на том не стоит. Тех, кто лучше Януковича, уже нашли. Теперь надо искать тех, кто не просто лучше, а и результат нужный дает.
Никогда не надо останавливаться на достигнутом. И стоять на нем тоже не надо. Шагом марш.
Давайте, действительно, исходить из того, что наша власть в принципе не понимает, зачем ей вообще что-то делать, если она уже и так власть.
Меня зовут Сергей Бережной. Вот моя фотография и биография. Номер моего мобильного, мой электронный адрес, детали биографии и множество другой нужной или ненужной информации обо мне можно найти в сети. Я несу ответственность за все, что я делаю, пишу и говорю.
Те, кто разгромил выставку Давида Чичкана, своих имен, лиц и координат не оставили. У меня для таких случаев есть стандартное объяснение: они трусы. Причем, видимо, боятся они не наказания за хулиганство и вандализм (какое там наказание, особенно при знаменитой эффективности наших судов, смех один), а ответственности как таковой.
Ничего не могу с собой поделать, провожу исторические параллели. Сто с лишним лет назад члены боевой организации социалистов-революционеров — несомненные и убежденные террористы, которые не воевали с художниками, а взрывали членов царской семьи и имперских министров, — считали само собой разумеющимся, что после теракта бомбист должен остаться на месте преступления. Это был не форс и бравада. Это было простое и естественное для человека понимание ответственности за то, что он совершил. Ответственности если не перед имперским законом, с которым эсеры боролись, то перед Богом, в которого многие из них верили. Плюс возможность произнести на суде зажигательную речь, обличающую самодержавие — но это было опционально.
В наше время, сто лет спустя, юродивый российский гопник Энтео (он же Дмитрий Цорионов) тоже не скрывает лицо, когда ходит громить художественные выставки. Цорионов может быть сколь угодно отвратительным гопником, он может верить, что российское левосудие его не распнет и не посадит, но он не боится называть себя по имени и показывать свое лицо. В отличие от тех, кто разгромил выставку Чичкана.
Если погромщики считают себя патриотами, значит, патриотизм в их понимании — это уничтожение всего, с чем они не согласны. И совершенно не важно, их так научили или они сами до этого дошли. Какая разница? Не в этом суть. Важен подход. Спорить ведь трудно, для этого думать нужно. Гораздо проще заранее решить, что любой, кто тебе возражает — враг.
При таком подходе патриотизм прекрасненько выражается через вандализм. Или через мордобой. Такие люди считают нужным заткнуть любого, кто не согласен с их пониманием патриотизма. Лучшая форма дискуссии для них — сжечь предмет спора. Особенно если этот предмет им в упор не понятен. И вообще: желать добра Украине в их представлении можно только одним способом — затаптывая того, кто имеет наглость возражать единственно верной точке зрения. Не отвечать на чужую реплику, а сразу бить под дых. А потом написать над телом или над осколками краской из баллончика «Слава Україні!» и смыться.
Разгром выставки Давида Чичкана
Скажіть, хлопці, ви впевнені, що патріотизм дозволяє вам безкарно робити все, що завгодно? І вам це нічого не нагадує з історії XX сторіччя?
Далее. Я вполне допускаю, что в МВД работают патриоты точно такого же типа, и поэтому ребятам в масках с баллончиками нечего опасаться ответственности. Подумаешь, мальчики картинки порвали и немножко испортили стены. Они же из лучших побуждений, из собственного понимания любви к Украине, пусть даже своеобразного. Мы с ними идем в гуманную Европу, так давайте и подойдем к проблеме гуманно. Простим их, не будем наказывать за такую ерунду. Если мы даже коррупционеров не наказываем, то как можно наказывать патриотов? Мы даже за убийства на Майдане три года не можем никого наказать, что уж говорить про испорченные картинки. Такой у нас теперь гуманизм.
А всяким нытикам нужно просто зарубить на носу: патриотизм означает безнаказанность. Поняли? Закон? А что — закон? Закон нужно применять с толком, он не для всех.
Такой подход очень удобен. С ним возможно ввести в практику не только «паториотчный погром», но и «паториотичное ограбление» или даже «патриотическое изнасилование». Все то же самое, только с баллончиком краски и лозунгом «Слава Україні!» И чтобы полиция, случайно оказавшаяся рядом, поддерживала патриотический порыв. Безнаказанность же. Можно.
Есть, конечно, еще одно объяснение для этой безнаказанности: МВД руководят люди, вообще ни на что не способные в смысле выявления виновных и привлечения их к ответственности. Но это как-то все-таки слишком. Кое-кого они все-таки находят. Не слишком часто, но случается. Бывает, что вместе с СБУ даже участника АТО возьмут на попытке расстрелять инкассаторскую машину. Несмотря на его вроде бы доказанный патриотизм.
Хотя, если поглядеть на статистику преступности, станет видно, что случается такое «случается» все реже и реже. Наверное, потому что профессиональная квалификация сотрудников правоохранительных органов становится все глубже, а число патриотов среди хулиганья, ворья, угонщиков, взломщиков и грабителей — все выше.
Или вот погром выставки. Погромщики ведь заранее предупреждали, что придут. Из-за этих угроз открытие выставки даже отложили. Однако, даже зная об угрозах, органы охраны правопорядка не сделали ничего, чтобы погром предотвратить. Или сделали, но так, чтобы это погромщикам не помешало.
Даже зная об угрозах, органы правопорядка не сделали ничего, чтобы погром предотвратить. Или сделали, но так, чтобы это погромщикам не помешало.
Полезная все-таки вещь — правильно понятый патриотизм. Он в таком виде гораздо приятнее, чем правильно понятая ответственность.
Хотя, конечно, главным для такого патриота по-прежнему остается вовремя смыться.
В заключение нужно было бы, конечно, порассуждать о том, что такое настоящий патриотизм. Например, написать, что если желаешь, чтобы в стране все было самое лучшее, то нынешнее состояние власти выглядит категорически непатриотично. Или что заслуги — это одна графа в послужном списке патриота, а ответственность за совершенные пакости — совсем другая, и эти графы не пересекаются. Но это все мимо, потому что все мы разные и патриотизм у каждого все равно свой — даже несмотря на то, что Украина у нас одна.
Уроки имеют смысл не тогда, когда их дают, а тогда, когда их берут. Когда в них появляется потребность, желательно осознанная. Когда человек (или общество) понимает, какого именно урока ему не хватает, он (или оно) находит и учителя — человека, книгу или опыт.
А понять, чему именно ты должен научиться, проще всего после того, как ты сам вляпался, врезался, накосячил, наворотил и вообще тотально облажался — и, что еще более важно, понял, что это именно твой собственный результат, а не просто недруги подгадили или карта подлая неправильно легла.
Избрание Януковича президентом и снисходительное отношение к его бандюкастым шалостям было для нашей страны одной из крупнейших ошибок. А ее осознание и исправление стало одним из важнейших уроков. И не только для Украины, прошу заметить. Этот урок еще не вполне усвоен, экзамен не сдан, иммунитет не выработан. Надежной защиты от приведения во власть клинических идиотов, циничных популистов и самозабвенного ворья у страны пока нет. Зато есть осознанное желание такую защиту выстроить.
Америка движется совершенно в том же танце — от совершенной ошибки к ее осознанию, потом исправлению — и затем созданию очередной линии защиты от дурака. Сенатор от Висконсина Джозеф Маккарти, президент США Ричард Никсон — они были в той или иной степени провалами демократической системы: провалами совершёнными, выявленными и исправленными. Shit happens, folks.
Дональд Трамп такой ошибкой пока не стал, он пока ею только выглядит. Если очень повезет, он ею и не станет — сработают системы сдержек и противовесов, системы, направленные на обеспечение ответственности должностного лица (потому что принцип ответственности убийственнен именно для популизма). Но если эти системы не сработают, и у американского общества, и у нас будет мощный и очень наглядный стимул взять дополнительные уроки. Повысить сопротивляемость политического организма. Усилить иммунитет общества к художественному свисту. Закрыть выявленные прорехи системы.
Дональд Трамп, 2016
Это точно не будет только американский урок. Пример Трампа предельно ясно показал, насколько уязвим нынешний мировой порядок как система. Как бы ни развивался сюжет дальше, мир больше не может и не будет рассматривать США как главную опору глобальной безопасности — потому что эта опора качнулась именно в тот момент, когда ее незыблемость была критически важна. Сколько бы Трамп ни свистел на тему «вернуть Америке величие», мгновенным результатом его избрания стала утрата прежней уверенности в том, что Америку можно считать надежным партнером. Это не очень похоже на «величие». Это больше похоже на крупный ущерб для репутации сверхдержавы.
И это тема одного из важнейших уроков, который нам всем придется тщательно прорабатывать в ближайшие годы. Мир безусловно осознал необходимость перехода в новое состояние, потому что нынешнее потеряло устойчивость. Теперь нужно искать подходящих учителей — людей, книги и опыт, — и делать их знание своим. И использовать для проектирования новых опорных моделей.
Для Украины, которая провозгласила целью перезапуск своего государства на принципах реальной, а не прежней имитационной демократии, критически важно взять этот урок вместе со всем мировым сообществом. Мы и сейчас-то сильно отстаем, а когда мир начнет движение к новым концепциям, мы с нашим традиционным неумением наверстывать упущенное рискуем оказаться вообще вне этого движения. Будем самозабвенно строить паровые машины в то время, как весь мир перейдет на квантовые компьютеры.
Глобальный вызов не спрашивает, хочешь ты его принимать или нет. Это проверка на прочность, которую мы или пройдем, или провалим. И для того, чтобы этот экзамен все-таки сдать, нужно учиться на ошибках — своих и чужих.
Поэтому спасибо великой Америке за грандиозность ее ошибок — в таком масштабе все будет видно очень хорошо. Смотрим и делаем выводы.
Отключение «Дождя» от украинских кабельных сетей — хороший повод обсудить политику санкций в отношении российских медиа.
В новостной ленте агентства, в котором я имею честь работать, публикация об этом событии была озаглавлена «В Украине запретили российский телеканал Дождь». Аналогичные сообщения о том, что «Дождь» в Украине «запрещен», вышли на многих новостных ресурсах и на многих языках.
Я называю это «проклятием заголовка». Есть у новостников такое почти неизбежное и вполне обыденное профессиональное зло. Для заголовка действительное содержание новости приходится паковать в одну довольно короткую строку, и при такой упаковке редко удается обойтись без потери или искажения смысла того, о чем нужно сообщить. Даже если в самой новости все написано правильно, венчающий ее заголовок все равно успевает читателя дезориентировать или даже обмануть. И все это отягощается тем, что далеко не все и не всегда читают новости дальше заголовка.
Никто и никому не запрещал смотреть «Дождь» в Украине. Сайт телеканала и трансляция на нем для украинцев не заблокированы и доступны каждому желающему — плати за подписку и смотри на здоровье. В постановлении Национального совета по телевидению и радиовещанию шла речь о том, что «Дождь» должен быть изъят только из пакетов украинских кабельных каналов. Это неприятно, это сокращает выбор контента для пользователей и лишает «Дождь» некоторой части его доходов. Но это не запрет, это санкции. «Поражением в доходах» и ограничением распространения канал оказался вынужден заплатить за то, что он, по мнению Нацсовета по телерадиовещанию, нарушил законодательство Украины.
Это решение Нацсовета ничем (ни уровнем обоснований, ни характером ограничений) не выделялось бы в ряду десятков других, снижающих доступ к российским электронным СМИ и медиа-продуктам для зрителей в Украине, если бы не касалось телеканала, который в России считается либеральным и оппозиционным. Для публики это оказалось, скажем так, ново. Под санкции попал медиа-ресурс, который по мере скромных возможностей поддерживает антипутинские силы и даже демонстрирует чуть ли не проукраинские настроения. Выглядит так, будто Нацсовет надавал по голове «своим».
Перед нами как раз тот грустный случай, когда все участники события — и «Дождь», и Нацсовет, — откровенно подставились и подлежат публичной порке.
«Дождь» подставился потому, что находится в юрисдикции России и вынужден выполнять действующие там законы. Госдума РФ, когда эти законы принимала, меньше всего заботилась об их согласовании с международными нормами; как следствие, некоторые из этих законов введены в действие в прямом противоречии с законами других стран (в том числе Украины) и международными соглашениями, подписанными самой РФ. Поэтому, выполняя российские законы, «Дождь» тем самым неизбежно нарушает законы, например, Украины. Это очаровательное обстоятельство делает формально наказуемым за пределами России упоминание в эфире Крыма в качестве легитимной части территории России. И формальная наказуемость в этот раз (вполне закономерно) стала поводом для реальных санкций.
Конечно, «Дождь» в этой ситуации вовсе не одинок и разделяет горькую судьбу всех остальных СМИ, работающих в юрисдикции РФ — все они рано или поздно будут вынуждены или нарушить законы России, или подставиться под зарубежные санкции, вроде тех, что штампует украинский Нацсовет по телерадиовещанию. Сочувствую тем, кто не прекращает в России дышать с такой затягивающейся на горле юридической удавкой, но их удивление тем, что санкции против них все-таки вводятся, мне кажется несколько чрезмерным.
Ребята, вы сознательно выбрали меньшее из наказаний и получили именно то, что выбрали. Чему удивляться-то?
Теперь давайте займемся поркой Национального совета Украины по телевидению и радиовещанию. Как орган, уполномоченный производить ограничения и санкции, производством оных Нацсовет занимается с великолепной последовательностью и самозабвенностью. Смысл такой деятельности, впрочем, обнаруживается разве что в области медийной экономики. Украинская аудитория давала, по разным подсчетам, от 15 до 30% сборов для российских фильмов и сериалов, и закрытие для них нашего рынка — видимо, самое рациональное обоснование для подобных рестрикций. Вклад Украины в этом смысле, правда, меньше, чем отзыв из российского эфира рекламных бюджетов группы компаний Procter & Gamble, но уж чем можем, тем и ограничиваем. (Остается, правда, вопрос, почему Нацсовет выдал приоритет именно нищему и частному «Дождю» — возможно, потому, что все остальные российские медийные игроки уже санкциями обслужены?)
В то же время, в качестве контр-пропагандистской меры такие ограничения выглядят достойными лишь горькой усмешки. Закрытие проката и трансляции для пропагандистских российских фильмов, сериалов и телеканалов вовсе не означает, что на территории Украины желающие не могут все это смотреть. Тот, кто жаждет кушать российскую пропаганду, все равно найдет ее в интернете или через спутник, а тот, кто не хочет, и без указания Нацсовета не будет ее смотреть — ни в кинотеатре, ни в телетрансляции, ни в мечтах. Отказ от потребления пропаганды гарантируется не воображаемым госорганами забором между нею и зрителем, а здоровой брезгливостью самого зрителя, осознанным приобретением иммунитета. Пытаясь посадить человека в тепличные информационные условия, Нацсовет действует как излишне назойливая нянька, которая продолжает кормить с ложечки десятилетнего оболтуса. (Конечно, я знаю, что некоторые граждане сами буквально требуют, чтобы Нацсовет оградил их от пропагандистских соблазнов — видимо, совершенно не доверяя собственной способности этим соблазнам противостоять; но для таких идеальным решением стал бы личный надсмотрщик, профос с тяжелой линейкой, а Нацсовет для такой роли недостаточно близок и быстр — и не дай Бог, чтобы он когда-нибудь к такому «идеалу» приблизился.)
Отказ от потребления пропаганды гарантируется не воображаемым госорганами забором между пропагандой и зрителем, а здоровой брезгливостью самого зрителя, осознанным приобретением иммунитета
И, наконец, мотив, который звучит вокруг этой темы постоянно, периодически переходя на полную громкость: как же так, либеральная Украина ограничивает свободу слова, да еще и для либерального канала. Этот упрек звучен в основном для тех, кто видит политическую реальность Украины издали и сквозь сторонние медиа. Увы. Либеральная Украина — это не сегодняшняя политическая реальность, это в лучшем случае перспектива полутора-двух десятилетий поступательного общественного развития. Это цель, которая была заявлена Майданом и подхвачена — в основном уже как лишенный всякого содержания лозунг — так и не обновленным до приличной кондиции украинским официозом. Пока что Украина крайне далека от реального либерализма. Это глубоко отягощенная авторитарным наследием пост-советская страна, народ которой, к счастью, осознал либерализм как возможность, но, к сожалению, еще даже не вполне представляет, что это такое. Из-за этого так медленно идет реформа судебной системы. Из-за этого так распространен оголтелый популизм среди парламентских партий. Из-за этого позорная гречка на выборах и Нацсовет по телерадиовещанию, который ставит в обоснование санкций против «Дождя» «непризнание территориальной целостности Украины»- и затем сразу «популяризацию правоохранительных органов государства-агрессора в фильмах «О чем еще говорят мужчины» и «Быстрее, чем кролики», совершенно не понимая, что тем самым уничтожает возможность серьезного отношения ко всей затее.
Тем не менее, упрек принимается. Мы обязательно его вспомним, когда Украина выйдет из войны, преодолеет советское проклятие (а может быть, даже «проклятие заголовка») и действительно станет либеральной страной. Мы приложим максимум усилий, чтобы это произошло как можно скорее.
Ребята из «Дождя», дотяните до этих времен. И не позволяйте себе самоубийственных компромиссов. А не то сгноите себя в пошлятине и пропаганде, как ваши предшественники с НТВ.
Вспыхнувшая между США и РФ «дипломатическая война» − идеальная тема для «пикейных жилетов». Они уже тут, и, конечно, их вечнозеленые тезисы при них. «Обама пукнул на выходе». «Трамп все восстановит». «С Россией это не пройдет». «Будем бить врага на чужой территории».
Мировосприятие, в которое вросла РФ за последнее десятилетие − это, возможно, самое восхитительное интегральное достижение сурковско-дугинского идеологического котла. В этом мировосприятии неудержимо процветающая Россия как суверенная и тандемная демократия находится в сердце мировых чакр и является объектом злобной зависти всех остальных стран, загнивающих под тайным игом финансово-масонского и либерально-фашистского рептилоидного и яро антироссийского псевдоктулхуизма. До 20 января воплощением этого сложносочиненного зла будет адский Обама, но небесный Путин его уже победил и переизбрал, поэтому после 20 января наступит новая мировая эра: Трамп признает Россию мировым лидером, попросит у Путина прощения за все зло, которое причинил России предыдущий американский император, и прикажет всем странам покупать российский газ по прежней цене. Адскому Обаме, в свою очередь, невыносима такая победа России, поэтому он решил перед уходом максимально осложнить Трампу отношения со светочем и истоком мировой духовности и начал с Путиным дипломатическую войну, хотя доказательств против России у него никаких нет и быть не может, потому что у России есть ядерное оружие.
Ребята, продолжайте в том же духе, я вас очень прошу. Каждый раз, когда вы приходите ко мне в фейсбук и излагаете отдельные элементы бегло описанной выше мировоззренческой панорамы, я не могу отказать себе в удовольствии и всячески настаиваю, чтобы вы с полным осознанием ответственности и правоты следовали вашим установкам. Не моему изложению (я-то стебусь), а вашему пониманию (оно-то всерьез). Ни в коем случае не отступайте от осознанно выбранного вами пути. Действуйте строго в соответствии с вашим планом. Чем четче вы будете придерживаться ваших принципов, тем сильнее будет итоговый эффект.
Да, я сознаю, что это бесчеловечно − смотреть, как лемминги с пылающими глазами мчатся к обрыву. Но, черт побери, вы же не лемминги. Вы личности, граждане своей страны, которые сознательно выбрали для себя и для нее цель и способ ее достижения. Вы многократно и ясно дали понять, что вас ничто не остановит. Вы уверены, что ваш путь верен, и что все прочие заблуждаются из-за того, что у них нет ваших главных достоинств − безгранично-духовной веры в свою правоту и газопроводов. Что лемминги не вы, а все прочие.
Поэтому говорю вам: вперед. История вас не забудет, пусть даже она запомнит вас не так, как вы надеетесь.
Осуществите свое предназначение и свой выбор. У меня все.
Качество инфраструктуры определяет качество среды, в которой все мы существуем. Если не вкладываться всерьез в обновление инфраструктуры, она изнашивается. Если не вкладываться в ее развитие, это останавливает любой прогресс.
То, что инфраструктура в загоне, становится заметно очень быстро. Дороги разваливаются быстрее, чем их успевают чинить, и скорость перевозки грузов уменьшается до скорости гужевого транспорта. Энергетическая система начинает сбоить, радовать веерными отключениями и ростом сбыта высокотехнологичных стеариновых свечей. Архаичные каналы связи затыкаются под пиковой нагрузкой, поскольку информационный трафик растет быстрее, чем их пропускная способность. Отсталая финансовая инфраструктура тупит с кредитованием бизнеса, проведением транзакций и этим отчаянно тормозит развитие экономики. Законодательная база и практика (а это важнейшая часть общественной и государственной инфраструктуры), сконструированные в предыдущую эпоху под тогдашние требования и затем в несколько заходов подправленные ради удобства нескольких конкретных высокопоставленных недоумков, теряют связь с реальностью, авторитет и работоспособность. Деградация системы принятия управленческих решений приводит к тому, что даже умные, казалось бы, люди становятся авторами феноменально идиотских инициатив или считают возможным голосовать за государственный бюджет, не имея времени его прочитать.
Для изношенной и отставшей от требований времени системы авария — это закономерность, а не досадное исключение.
А вот современная инфраструктура — это совсем другое дело. Если вы гоните 160 километров в час на профессионально отлаженном автомобиле по оборудованному шоссе с правильными развязками, у вас меньше шансов убиться, чем если вы со скоростью 40 дребезжите на машине, из которой сыплется ржавчина, по бывшему асфальту без разметки и светофоров.
Я не знаю, почему упал вылетевший из Сочи самолет. Но, учитывая нарастающий уровень деградации инфраструктуры в РФ, я совершенно не удивляюсь тому, что эта катастрофа произошла. Скорее, я удивляюсь тому, что при сопоставимом уровне износа и архаичности инфраструктуры в Украине мы все еще летим.
Может, я и преувеличиваю тяжесть ситуации, но безосновательный оптимизм именно в этом аспекте мне нравится куда меньше. Опыт Чернобыля не особо располагает к благодушию.
Уважаемое европейское мироздание. Я тут не от всех, я тут только от себя. Я обычно ничего не пишу на тему «безвиз», потому что считаю, что это вообще не тема. Это морковка, которую ты, уважаемое европейское мироздание, считаешь для себя достойным показывать украинским типа политикам. А они эту морковку транслируют дальше, своему электорату. Они, как и ты, считают это достойным методом.
Я, будучи типичным представителем возомнивших о себе, на такие приманки реагирую индивидуально: изображаю очками умеренную брезгливость. Ко мне твоя морковка не имеет никакого отношения. У меня и без нее полно стимулов вытаскивать страну из болота. И если мне обидно, то не за морковку, а, например, за человеческое достоинство. Причем мое понимание достоинства с твоей морковкой существуют в принципиально разных плоскостях. Люди с настоящим достоинством, во-первых, за морковкой не пойдут, а, во-вторых, зазывно показывать ее другим они тоже не будут. У них другие установки.
Я, конечно, не требую от тебя извинений, потому что не принимаю твои дикарские наживки на свой счет. Я лишь хочу намекнуть, что ты, уважаемое европейское мироздание, делаешь большую ошибку, используя такие методы. Ты необратимо теряешь лицо (если это все еще оно, а не нечто противоположное). Ты стремительно избавляешь себя от моего уважения.
Ладно, допускаю, что тебя вовсе не беспокоит мое мнение о твоем лице. Но раз ты продолжаешь смикати морковкой, наверное, тебя все еще интересует результат, ради которого ты эту морковку вывешивало. Интересует? Так вот, хочу тебя обрадовать: твоя морковка больше не выглядит привлекательной. Вообще. Она протухла настолько, что от нее тянет. Не к ней, а от нее. То есть, здесь наверняка найдется гопа политиков, которые будут продолжать тянуться за твоим провонявшимся корнеплодом просто по привычке и из-за плохого обоняния. Но это, ты же понимаешь, будут откровенно некачественные политики. Без нюха. Которые вони не чувствуют. Такие нужного тебе результата не дадут.
Хотя — с чего это я решил, что тебе вообще нужен здесь какой-то результат? Скорее (и это все больше похоже на правду), ты там просто формально имитируешь процесс.
А результат — он нужен мне. И не там, а здесь. И не «безвиз», а чтобы, для начала, такой вони не было. От коррупции. От чиновничьей некомпетентности. От неспособности к переменам в государственных масштабах.
И, что самое простое, от твоей дебильной морковки.
Элиты в Украине привычно маскируют авторитаризм власти лицемерными заклинаниями о верности европейскому выбору. Даже в Европе не услышишь от чиновников столько ежедневных клятв в верности либеральным принципам, сколько произносят наши тертые об Януковича и Майдан депутаты и госслужащие.
Однако достаточно сравнить эти клятвы с реальными реформаторскими достижениями тех же самых персонажей, чтобы убедиться, что для них это всего лишь слова.
За три года после Революции Достоинства в Украине так и не созданы основные предпосылки для реализации принципа верховенства права. Все декларации о поддержке европейских ценностей по-прежнему тонут в архаичном постсоветском законодательстве, авторитарная природа которого никуда не делась после победы Майдана и отмены «диктаторского пакета» Януковича. При этом Верховная Рада, Уряд и Банковая вовсе не спешат избавляться даже от очевидных рудиментов авторитаризма.
Вспомните, какими изощренными маневрами сопровождался выход сначала из правительственного, а затем и парламентского кризиса в начале 2016 года. Эти маневры были во многом обусловлены тем, что из Регламента Верховной Рады при Януковиче были убраны статьи, которые определяли правила создания и роспуска парламентской коалиции. Партии Регионов, у которой и без того было большинство в Раде, вся эта коалиционность была не нужна и раздражала, а потому ее просто выкинули. И возвращение в Регламент этих статей дало бы парламенту удобный инструмент для разрешения коалиционного кризиса, создало прочный законный фундамент для переформирования коалиции большинства. О том, что наличия таких статей в Регламенте требует 83 статья Конституции, даже напоминать смешно.
Но эти удобство и прочность, как показала практика, никого особо не заинтересовали. Убранные из Регламента «коалиционные» статьи не возращены в него до сих пор. И если вдруг Верховная Рада снова свалится в очередной штопор, вызванный, например, неспособностью обеспечить принятие ключевых законов, у нее по-прежнему не будет четких правил для выхода из пике. Зато у политических игроков сохранятся возможности для подковерных договорняков, обходных маневров и стыдливой лжи о реальном количестве мандатов в коалиционном списке.
Понимаете настоящие приоритеты? Вместо верховенства закона страна получает верховенство прагматической санкции — волевого решения, которое приходится принимать, если нет возможности разрешить проблему законным путем. Причем ситуация, когда законный путь закрыт, сохраняется искусственно, простым уклонением от принятия давно назревших решений.
Прагматическая санкция, «ручное управление», волюнтаризм — все это вообще никак не сочетается с принципами либерализма. То есть, власть, тщательно сохраняя свои авторитарные привычки, эксплуатирует либеральную риторику, но вовсе не собирается создавать предпосылки для закрепления либеральной практики.
Зато о «либеральных принципах» и «верховенстве права» вспоминают каждый раз, когда нужно вывести проворовашихся чиновников или депутатов из-под ответственности или, в пиковых случаях, дать им возможность вовремя смыться. Решение о снятии депутатского иммунитета принимается в строгом соответствии с законом так долго, что за это время депутат Онищенко получает возможность совершить кругосветное турне, если ему вдруг припадет такая охота. И никто ему, в соответствии с законом, не может воспрепятствовать.
Такие же «либеральные принципы» и «верховенство права» используются как оправдание того, почему заблокировано выполнение закона «Об очищении власти». Вы ведь хотите, чтобы все было по закону? Вот, пожалуйста: люстрированные восстанавливаются в должностях через суд, что ж тут поделаешь. Все по закону. Правда, никакого очищения власти при этом не происходит. Но ведь либеральные принципы соблюдены, правда?
Нет, господа, принципы не соблюдены. Потому что либеральные принципы — это действенность и приемлемый для общества результат, это работающие социальные и государственные механизмы, а не формальное исполнение чиновниками лишенных смысла ритуалов, под прикрытием которых можно вращать дышлом по своему усмотрению.
Вспомним незлым тихим словом и Конституционный суд, решения которого вступают в противоречие с его же не отмененными до сих пор прежними разъяснениями. Это очень характерный поход: размывание и деградация законодательной базы дают возможность признать законным или, наоборот, при необходимости опротестовать и отменить чуть ли не любое решение. Если законы противоречат друг другу, они могут одновременно выполняться и нарушаться, что дозволяет Конституционному суду дивную гибкость в оценках в зависимости от нужд момента и требования заказчика.
Естественно, такая гибкость не имеет с принципом верховенства права ничего общего. Это чистая профанация.
Некоторые политологи обосновывали концентрацию власти в руках президента необходимостью централизованного управления реформами. Да, это антилиберальная практика, говорили они, но зато мы увидим, наконец, решительные перемены.
Авторитаризм украинской власти проявляется не только в профанировании законодательства, но и в последовательном изменении баланса власти в пользу Банковой. В течение всего 2016 года страна имела удовольствие наблюдать, как Петр Порошенко концентрирует в своих руках все «рычаги влияния» (и, к слову, всю политическую ответственность). Политические аналитики почти единодушны в том, что после смены руководства правительства и парламента президент в состоянии обеспечить принятие необходимых по его мнению решений и в Раде, и в Уряде, что под его контролем находятся Конституционный суд, прокуратура и Центризбирком, а уж про собственный административный ресурс Банковой и говорить-то нечего. Некоторые политологи обосновывали такую концентрацию власти необходимостью централизованного управления реформами. Да, это антилиберальная практика, говорили они, но зато мы увидим, наконец, решительные перемены.
Кое-что мы действительно увидели. Например, запущенные еще в 2014 году антикоррупционные реформы. Создание НАЗК и запуск Реестра электронных деклараций госслужащих, первые громкие расследования Национального антикоррупционного бюро и дела, переданные в суд Специальной антикоррупционной прокуратурой — все это, несомненно, серьезные шаги. Жаль, однако, что ни одно дело пока не доведено до логического результата, даже промежуточного. Следствие ничего не стоит без приговора, и назвать человека преступником может только суд. Кто-нибудь видит приговоры, вынесенные судами по крупным коррупционным делам? Их нет. Ни обвинительных, ни оправдательных. Никаких.
Неспешность реформирования судебной системы при всем желании не получается обосновать войной, противодействием пророссийских сил или отсутствием помощи от европейских партнеров. Зато ее можно объяснить нежеланием и неумением проводить реформы.
В полном согласии с этим поразительным отсутствием результата, через три года после Революции Достоинства репутация судебной системы остается откровенно позорной. По данным социологических опросов, среди всех институтов власти именно суды пользуются у граждан наименьшим доверием — им доверяют лишь 10% опрошенных.
Так о каком движении в сторону ценностей европейской цивилизации, о каком воплощении принципа верховенства права в Украине можно говорить, пока национальная судебная система остается настолько дискредитированной? Где приговоры по резонансным делам? Где судебное следствие по делу о похищении и убийстве адвоката Грабовского? Ждать ли результата по делу «бриллиантовых прокуроров» — или там уже обо всем договорились? На какой стадии находится расследование трагедии 2 мая в Одессе? Закончится ли когда-нибудь рассмотрение дела об убийстве Бузины? Спасибо, что допросили по скайпу Януковича с соблюдением всех сантиарных норм, но будет ли еще при жизни моего поколения вынесен вердикт по расстрелам на Майдане? А самого Януковича можно будет хотя бы вернуть в списки разыскиваемых Интерполом — или эта задача для прокуратуры в принципе не по способностям?
Все нужно делать строго по закону, говорит власть, и практически ничего не делает. Разве что обсуждает концепцию судебной реформы с нерешительными европейскими партнерами. И заявляет о намерениях. Но обсуждать и заявлять — это ведь не опасно. Это можно трактовать как приверженность идее реформ. Только идее, конечно. Потому что практика пока еще не просматривается и, вероятнее всего, будет просматриваться лишь в неопределенном будущем. Кстати, буду рад в этом ошибиться. Все будут рады — после трех лет пустых ожиданий.
Очевидную неспешность реформ в юстициарной сфере при всем желании не получается обосновать войной, противодействием пророссийских сил или отсутствием помощи от европейских партнеров. Зато ее можно объяснить нежеланием и неумением, а если не выбирать выражений — саботажем и некомпетентностью. Мне почему-то думается, что чем дольше затягивать с практическими реформами, тем чаще будут звучать эти невкусные слова.
А еще будет больше обоснованной уверенности, что привычный для всех ветвей власти авторитарный подход никто всерьез и не собирался пересматривать.
Это не «давление на суд». Это не «революционное насилие».
