Ни шагу вперед. Как сливают децентрализацию власти

Автор: | | ,
Оставить комментарий

(Колонка впервые опубликована на LIGA.net)

Почти год назад, 16 июля 2015 года, был доработан и передан в Верховную Раду президентский законопроект номер 2217а «О внесении изменений в Конституцию Украины (в части децентрализации власти)». Тогда же президент Петр Порошенко заявил этот законопроект как «неотложный».

Поскольку авторитет президента у нас почти непререкаем, за прошедший с тех пор год законопроект 2217а так и не был рассмотрен по существу — только предварительно одобрен (31 августа 2015 года), а затем безнадежно утонул в парламентской процедуре.

Причиной этого указывают обычно то, что законопроект якобы предлагает прямо сейчас закрепить в Конституции «особый статус самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей», в то время как выборы на оккупированных территориях имеет смысл проводить только после их безусловного возвращения под полный контроль Украины.

В законопроекте действительно присутствует абзац, которым в «Переходные положения» Конституции добавляется пункт 18. Пункт этот в проекте выглядит так: «Особенности осуществления самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей определяются специальным законом».

Всё.

Противники поправок заявляют, что именно эти две строчки делают президентский законопроект непроходным, и что при нынешнем составе Верховной Рады он не наберет нужного числа депутатских голосов. А потому и выносить его на голосование смысла нет. Ради этого даже вымучили из Конституционного суда разъяснение, что принимать в течение нынешней сессии предварительно одобренные изменения в Конституцию не обязательно и можно это сделать как-нибудь потом. Пусть лучше полежит до лучших времен, а то как бы чего не вышло.

Если учесть, что «специальный закон», к которому адресуется поправка, не существует пока даже в проекте, то опасения выглядят несколько анекдотично. Критика спецзакона беспредметна хотя бы потому, что критиковать пока можно разве что пустоту на его месте. Но ведь критикуют, и даже яростно. Вплоть до того, что государственную измену в нем находят.

Далее. Вообразить, что этот спецзакон будет бесконечно ужасным и предательским, конечно, легко (особенно депутатам, которые каждый день сталкиваются со своими коллегами по Верховной Раде), однако на практике ни один воображаемый закон еще не ставился парламентом в повестку дня, и можно твердо рассчитывать, что в ближайшие несколько лет такой прецедент создан не будет.

И, наконец, противники законопроекта из числа депутатов почему-то упускают из вида, что принимать упомянутый в поправках спецзакон (когда он всё-таки воплотится в поддающуюся прочтению форму) предстоит не каким-то абстрактным злодеям и «зрадникам», а им самим и их коллегам по парламентской работе. Получается, они настолько самим себе и своим соратникам не доверяют, что готовы из-за этого угробить вполне конкретную реформу децентрализации…   

Каждый, кто возьмет на себя труд прочитать законопроект 2217а, легко убедится, что он посвящен не воображаемым «выборам на Донбассе», а именно фундаментальному перераспределению власти в Украине в пользу местного самоуправления. То есть, речь идет о той самой ключевой реформе, которая должна решительно модернизировать страну, вывести ее из совкового стратегического тупика, перевернуть пирамиду власти и дать ей, наконец, возможность опереться не на вершину, а на основание.

Судите сами.

Согласно проекту, первичной единицей территориально-административного устройства Украины становится община (громада), которая после принятия поправок в Конституцию получит несколько новых мощных инструментов самоуправления — от возможности проведения по своему усмотрению местных референдумов до права на установление собственных налогов как основы формирования местного бюджета.

Далее. Проект предусматривает, что разделение полномочий между органами местного самоуправления громад, районов и областей будут регулироваться законом на основе принципа субсидиарности. Этот принцип в законопроекте не раскрыт, однако каждый желающий легко его расшифрует после беглого поиска в интернете. Субсидиарность — один из главных принципов разделения властных полномочий в современных демократиях (в том числе в Евросоюзе), который подразумевает, что районные и областные органы самоуправления получают снизу полномочия только на те действия, которые местные органы не могут реализовать самостоятельно. Например: бюджет на дорожное строительство в своём городе громада принимает и исполняет сама, а ответственность за строительство важных для неё региональных трасс может делегировать на более высокие уровни, вплоть до уровня общенационального. Соответственно, меняется и порядок формирования государственного бюджета: центр больше не получает снизу налоговые суммы, которые он затем должен «вниз» и отправить для финансирования местных программ. Громады, а также районные и областные органы самоуправления, больше не будут зависеть от добросоветстности и исполнительности столичной бюрократии. Общее число бюджетных транзакций снизится в разы — вместе с возможностями воровать из бюджета.

Проект децентрализации предусматривает также решительное изменение системы исполнительной власти: в дополнение к исполнительным органам, которые будут создаваться по уставам местных самоуправлений, на уровне районов и областей вводится институт назначаемых президентом и подчиненных ему префектов, которые будут надзирать за соответствием решений местных властей Конституции, координировать выполнение общенациональных программ и всякими иными способами имитировать вездесущность президента.  

Конечно, предложенный проект «децентрализационных» изменений в Конституцию далеко не идеален, он дает множество поводов для дискуссий, анализа, сомнений и доработок. Но вместо всего этого мы видим простое, как чугунное ядро, нежелание и руководства Рады, и большинства народных депутатов вообще касаться этой темы — якобы из-за двух препарированных выше строчек об «особенностях осуществления самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей». Из-за строчек, вообще лишенных какой бы то ни было конкретики.

Без принятия специального закона, на который ссылается пункт 18, ни опасности проведения выборов на оккупированных территориях, ни опасности наделить эти территории чрезмерными правами в ущерб другим областям Украины просто не существует. Пункт 18 подразумевает только одно прямое действие: создание и принятие Верховной Радой «специального закона». И каким именно будет этот закон, «плохим» или «хорошим», зависит только от Верховной Рады. К тому же, формулировка пункта 18 даже сроков для принятия этого закона не устанавливает. Кстати, точно такие же пункты (разве что относящиеся к структурам исполнительной власти) для Киева и Севастополя из статьи 118 Конституции были поддержаны принятием специальных законов лишь через несколько лет после принятия самой Конституции.

Естественно, никто не может принудить Раду делегировать чрезмерные или особые права «отдельным районам Донецкой и Луганской областей» вопреки интересам страны. А с учетом того, что поправки в Конституцию принципиально расширяют права самоуправления всех без исключения территорий Украины, тема особости вообще может потерять смысл. Ведь принципы делегирования власти меняются для всей страны, и особые права получают все без исключения громады, районы и области Украины. И это не только широкие права политического и экономического самоуправления, им же всем при этом фактически гарантируется, что никакой Киев не будет без приглашения вмешиваться в их местные дела…

Впрочем, извините — пока они этих прав не получают. Потому что президентский законопроект номер 2217а «О внесении изменений в Конституцию Украины (в части децентрализации власти)» уже год как практически заморожен в Верховной Раде. Потому что Банковая, прибравшая себе после смены правительства все ранее неприбранные зоны ответственности, фактически согласилась с Радой в том, что спешки с этим проектом нет, и заявленную в нем реформу децентрализации умиротворенно слила. Потому что избирателю вдули в уши, что законопроект с изменениям в Конституцию — это «про выборы на оккупированных территориях», а самостоятельно читать законопроекты избирателю лениво.

Так что единственное, что действительно удалось сделать с законопроектом номер 2217а за прошедший год — не дать хода конституционной реформе децентрализации власти. Это результат наблюдаемый, безусловный и несомненный.

В средневековом Китае отдельные периоды правления получали специальные девизы, которыми власть обозначала свои стратегические ориентиры. Скажем, что-то вроде «Благоденствие через добродетель». Или «Пятилетка эффективности и качества».

Судьба конституционного законопроекта о децентрализации власти заставляют предположить, что для президентства Порошенко таким лозунгом в итоге вполне может стать «Ни шагу вперед». И если этот лозунг будет воплощен в жизнь, будет уже совсем не важно, случится это из-за острого нежелания президента проводить реформы или из-за трагической неспособности к ним.

 

Восьмая казнь

Автор: | |
Оставить комментарий

Monty Python«Саранча — стихийное бедствие, хотя в одном экземпляре она совсем не страшна. То же самое и с дураками», писал Карел Чапек.

У меня есть профессиональная деформация. Фигурантов и участников политических процессов я рассматриваю как людей, которые заведомо способны трезво оценить последствия своих инициатив, умеют посчитать ситуацию на пару-тройку ходов вперед, подготовить внятные сценарии действий хотя бы для равновероятных ответов «да» и «нет» на референдуме.

При этом я точно знаю, что и в мировой политике, и в глобальном бизнесе полно безответственных идиотов. Консалтеры из Arthur Andersen дают абсолютно аферистические рекомендации топ-менеджменту Enron, а те принимают эти советы как должное, следуют им и эффективно гробят компанию. Идиоты с обеих сторон. В ассортименте.

В мировой политике идиоты встречаются не менее регулярно, и не только в уругваях и зимбабвах. Их есть у и нас, и везде. Классика: «Мы здесь ломаем головы, тщетно пытаясь втиснуть сложную, противоречивую, загадочную фигуру орла нашего дона Рэбы в один ряд с Ришелье, Неккером, Токугавой Иэясу, Монком, а он оказался мелким хулиганом и дураком! Он предал и продал все, что мог, запутался в собственных затеях, насмерть струсил и кинулся спасаться к Святому Ордену. Через полгода его зарежут, а Орден останется.»

Только время покажет, был ли «Brexit» результатом политического идиотизма. Я этого не исключаю. Но анализировать этот вариант мне просто неинтересно. Такой цирк забавен постфактум, а просчитывать его заранее банально скучно. Масштаб события располагает ожидать и соответствующий масштаб участников. Марк Аврелий, Клаузевиц, Черчилль. Вот где интерес, вот где вызов.

А в том, что в итоге вместо де Голля вдруг обнаружится какой-нибудь Янукович, вызова и интереса нет никакого. Только унылая констатация того, что идиоты по-прежнему вездесущи. С двумя «с», извините.

Граждане и коррупционеры: гармония в равнодушии

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

[Колонка была опубликована на LIGA.net]

Если вашу квартиру вскрыли и ограбили, у вас наверняка не возникнет сомнений — вызывать полицию или нет. Можно, конечно, представить себе персонажей, которые предпочтут и в такой ситуации хоронить утраты в себе, дабы не отягощать своей скорбью правоохранителей и не осложнять жизнь бандитам, тоже по-своему людям несчастным.

Но такое отношение все-таки выглядит исключением, статистической погрешностью. Большинство пострадавших не откажутся от возможности по справедливости наказать ворье. Люди считают в порядке вещей, что возмездие за присвоение их собственности должно быть неотвратимым, и потому такому возмездию обычно способствуют. Пусть грабителей найдут и посадят, пусть они получат по справедливости, как повелось издавна. «Цель высшая моя — чтоб наказанье преступленью стало равным», пелось в комической опере «Микадо» у Гилберта и Салливана. «Так пусть они страдают, как страдаем мы», — по другому поводу, но совершенно в тон замечал Теодоро в «Собаке на сене» у Лопе де Вега.

В общем, у владельца ограбленной квартиры довольно мало причин не звонить в полицию с сообщением о преступлении.

Вроде бы, совершенно очевидный и понятный ход мыслей. Но как же удивительно он меняется, когда речь заходит о бюджетных распилах и прочих коррупционных преступлениях.

Тут вдруг начинаются моральные проблемы. Например: будет ли сообщение об обнаруженных «схемах» считаться доблестным исполнением гражданского долга или, наоборот, постыдным стукачеством? Что скажет об этом в эфире у Шустера княгиня Марья Алексеевна? И вообще: а вдруг они не воры, а просто так ничейные деньги коммуниздят?

Причина этих сомнений именно здесь, в последнем вопросе: человек не понимает, какое отношение государственные деньги имеют к нему самому.

Читать дальше →

Законодатели в законе

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

(Колонка впервые опубликована на LIGA.net)

Вчера «коалиция большинства» в Верховной Раде получила прекрасный шанс посрамить критиков и маловеров и доказать всем, что она способна гарантировать принятие ответственных законопроектов, по которым в Раде достигнут практический консенсус всех вменяемых политических групп.

17 мая Верховная Рада проводила голосование по примечательному законопроекту 1188/П. Законопроект этот был зарегистрирован в декабре 2014 года, в мае 2015 года обновлен, в июне того же года встал в очередь для голосования.

Законопроект «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины (относительно установления уголовной ответственности для «воров в законе» и усиления ответственности за преступления, совершенные преступными группировками)» и в обиходе назывался просто «Законом о ворах в законе». Это была законодательная инициатива, которая в общем и целом копировала показавший себя весьма успешным грузинский опыт борьбы с организованной преступностью.

Грузия, которая при Эдуарде Шеварднадзе оставалась настоящей вольницей бандитов, во времена Саакашвили сумела за два года полностью избавиться от «воров в законе». История этой эпопеи опубликована, все желающие могут найти ее в книге Ларисы Бураковой «Почему у Грузии получилось» (2011).

В 2004 году парламент Грузии принял закон «Об организованной преступности и рэкете» (Буракова называет его «уникальным в мировой юридической практике»). Этот закон вводил в национальную юриспруденцию понятия «вор в законе» и «воровской мир» и давал правоохранительным структурам основания предпринимать усилия по пресечению деятельности участников воровских сообществ не потому, что они впрямую замешаны в конкретных преступлениях, в просто по факту их принадлежности к воровскому миру.

Хитрость этого подхода заключалась в том, что настоящий «вор в законе» не вправе нарушать традиции сообщества, одной из которых была воровская гордость. Если вор был «коронован», он не может отказаться от своего статуса «вора в законе», кто бы его о нем ни спросил. По прежним законам Грузии такого вора можно было судить только за участие в конкретных преступных эпизодах, доказать которое было практически невозможно. «Воры в законе» свои руки не пачкали, действовали чужими, а воровская круговая порука гарантировала, что попавшиеся на горячем их не сдадут. Новый закон поставил их перед выбором: или, как требовала бандитская гордость, признать свой статус под протокол и сесть на основании своего же признания, или отказаться от титула и стать презираемым изгоем в том «воровском мире», которым прежде руководил.

Грузинский закон предусматривал для «вора в законе» не только реальный тюремный срок (от 3 до 8 лет тюрьмы), но и полную конфискацию его имущества, имущества его семьи и связанных с ней лиц — за исключением «движимости» и недвижимости, законность приобретения которых можно было доказать.

Многие грузинские «авторитеты» после принятия этого закона ускоренно покинули территорию Грузии (они перебрались в основном в Россию, но некоторые и в Украину). Те, кто выбрали верность традициям и остались, рассчитывая «честно» отсидеть и затем вернуться в дело, получили новый неприятный сюрприз: сидеть им предстояло отдельно от преступников, осужденных по другим статьям. По традиции, заключенные, которым не повезло сидеть с «ворами в законе», попадали в положение их фактических рабов и данников. С новым законом вступило в действие требование, чтобы «воры в законе» содержались в отдельной специальной тюрьме. Когда стало ясно, что многие из «авторитетов» и из нее продолжают вести «бизнес», в спецтюрьме были введены дополнительные ограничения — отменены любые посещения (кроме адвокатов) и установлены глушилки для блокирования мобильной связи. Естественно, это вызвало протесты и недовольство, которое в 2006 году вылилось в тюремный бунт. Восстание было жестко (одиннадцать «воров в законе» были убиты) подавлено спецназом грузинского МВД.

Украинский проект закона в целом следовал тому же подходу — и явно нацеливался на такой же результат. Он добавлял в Уголовный кодекс понятие «злодій в законі», предусматривал использование не только понятий «преступной группы» и «преступной организации», но и вводил определение «преступного сообщества». Руководителей и создателей преступных сообществ предлагалось карать лишением свободы на срок от 10 до 15 лет или пожизненным заключением с конфискацией имущества. Рядовым участникам грозило от 7 до 12 лет с конфискацией.

Как показал опыт Грузии, при правильной реализации эти меры вполне могли бы подорвать власть криминальных авторитетов и в Украине.

К существенным недостаткам сопровождения этого проекта можно было отнести, видимо, чрезмерно скромную кампанию по его общественной поддержке. Упоминали в прессе о грядущем принятии закона явно недостаточно. Но такое случается довольно часто. И даже мощная общественная поддержка на голосовании в парламенте, как показал сложный опыт принятия законов визового пакета, благополучного прохождения закона не гарантирует. Окончательно все решают все равно голоса в зале.

После передачи в Верховную Раду законопроект №1188/П дожидался постановки на голосование всего 11 месяцев (не так уж много по нашим временам) и 17 мая 2016 года был забаллотирован. Не набрал нужного числа депутатских голосов.

Депутат Антон Геращенко в фейсбуке возложил ответственность за провал голосования на депутатов Оппоблока, который не дал ни одного голоса «за» (как, впрочем, и депутатская группа «Воля народа», и фракция Радикальной партии Ляшко), но элементарный здравый смысл требует задать совершенно другой вопрос.

Иллюзий насчет отношения Оппоблока к организованной преступности ни у кого и так не было. Но куда в момент голосования за этот законопроект исчезла «коалиция большинства»?

Да, возможно, одних только голосов БПП и Народного фронта для принятия законопроекта могло и не хватить, потому что стопроцентной депутатской явки в сессионном зале не бывает, а потому практическое большинство у этих фракций весьма условно. Но ведь об «одних только» голосах в нашем случае речь не идет. За проект добросовестно и вполне ответственно проголосовали и Самопомощь, и Батькивщина, и большая часть присутствовавших в зале внефракционных депутатов. Если добавить их голоса к «коалиционному большинству», никаких проблем с принятием закона возникнуть было не должно.

Тем не менее, закон был уверенно провален.

Ровно неделю назад было высказано предположение, что «коалиция не будет работать, раз уж она создавалась лишь как временная имитация парламентского согласия, под давлением западных партнеров и в смешной надежде обмануть их.»

Наглядное подтверждение этого печального прогноза, к сожалению, не заставило себя ждать. Провал закона о «ворах в законе» еще раз показал, что нынешняя «коалиция большинства» способна эффективно работать только в режиме экстренной мобилизации, когда в сессионном зале остро пахнет доставленным с Банковой свежим скипидаром.

В прочих случаях «коалиция» чаще всего проявляет себя апатичной и совершенно не заинтересованной в итогах голосования. И как бы азартно лидеры крупнейших фракций ни убеждали публику в обратном, результаты и протоколы все равно говорят гораздо громче.

Остается только надеяться, что когда-нибудь маловеры будут посрамлены. Заклинания сработают, депутатское большинство внезапно станет ответственным и добросовестным, и тогда «ворам в законе» в Украине действительно придется несладко.

А пока им тут, благодаря законодательному бессилию Верховной Рады, живется вполне комфортно.

Беспочвенные фантазии о парламенте без ворья

Автор: | | ,
Оставить комментарий

Придумал два хороших способа избавить от воров Верховную Раду.

Первый способ сложный — надо за них не голосовать на выборах. Я понимаю, это тяжело. Придётся себя преодолевать. Потому что привычка сильна. И если про кандидата перед выборами говорят, что он вор, то шансов его не выбрать очень мало. Разве что против него в списке окажется ещё больший вор. И все равно: нужно как-то напрячься и проголосовать против и того, и другого. Иначе получится, что вы за воров. Сообщник. Ай-я-яй.

Вас смущает, что многие воры избираются не сами по себе красивые, а в партийных списках? Так никто не обещал, что будет легко. Я сразу написал: способ сложный. Но и тут есть конструктивное предложение: если в партийном списке обнаружился вор, то весь список автоматически нужно считать воровским. Оптом. И голосовать за него можно только по ошибке, или если вы сами слишком хороши для того, чтобы быть порядочным. Некоторым гражданам в натуре западло быть честными, даже перед собой. Я понимаю. Но я же ничего не навязываю, только предлагаю. Выбор ваш, воля ваша.

Так, это был сложный способ. Теперь простой. Голосуем почти как раньше, но теперь исключительно за воров. Если кого подозреваем в честности — отсеиваем сразу. Оно и так почти всегда так получается (гречка, подарки, все дела, «хапуга, но все-таки свой» или «вы что, мне не доверяете?»). Способ такой удобный, что дело должно пойти само, без усилий. Так, как все любят. Чтобы не напрягаться.

Собираем их всех там, под куполом. И все. И ничего не делаем. Потому что у них теперь неприкосновенность. И они могут воровать дальше, с ещё большим размахом или с ещё меньшим, по желанию — из бюджета тащить, схемы крутить, барсетки у перелётных лохов резать, олигархам услуги оказывать за невеликую мзду или мышковать у банкоматов. Короче, прям как сейчас, только ещё смешней, потому что стесняться не нужно будет. Почти как в России. Только у нас парочка честных все-таки непременно просочится — будут кричать у Шустера о борьбе с коррупцией, а над ними все смеяться будут и периодически под следственные действия проводить. А кого ж ещё, не воров же.

А мы будем на все это смотреть и радоваться, как ловко получилось собрать всю национальную гордость в одном месте. На виду.

Понятно, что «парламентом» это называть можно будет только в насмешку. Ну так мы и не будем его так называть. Переименуем, например, в «мариинскую помойку», чтоб по справедливости.

А Верховной Радой будем называть мемориал на улице Небесной Сотни.

Вот и получится, что у нас в Верховной Раде одни только порядочные и достойные люди.

А не как сейчас.

Ну что, вам какой способ больше нравится?

Реформаторство для чайников

Автор: | |
Оставить комментарий

Алгоритм действий реформатора, кратко.

Если у тебя есть рейтинг и есть кредит доверия: проводишь реформы, убиваешь рейтинг, расходуешь кредит доверия, уходишь без рейтинга и кредита доверия. Реформы остаются, ты нет.

Если у тебя нет рейтинга, но есть кредит доверия: проводишь реформы, расходуешь кредит доверия, уходишь без рейтинга и кредита доверия. Реформы остаются, ты нет.

Если у тебя есть рейтинг, но нет кредита доверия: берёшь кредит доверия под рейтинг, проводишь реформы, расходуешь кредит доверия, убиваешь рейтинг, уходишь без рейтинга и кредита доверия. Реформы остаются, ты нет.

Если у тебя нет рейтинга и нет кредита доверия: проводишь реформы и уходишь без рейтинга, но с кредитом доверия. Реформы остаются, ты нет. Заработанный кредит доверия можешь потратить на мороженое.

В сухом остатке: при любом раскладе проводи реформы и уходи. Рейтинг и кредит доверия не нужны, нужен только результат (то есть, реформы). Мороженое — тот максимум отдачи для себя, на который ты можешь надеяться (но не расчитывать). Попытка удержаться во власти означает провал твоих реформ. 

Ладно, можешь ещё написать или надиктовать книгу «Как я провёл реформы». Но не более.

PS. Вынужденное дополнение к алгоритму.

Если ты ничтожество, пусть даже с рейтингом и кредитом доверия — не пытайся проводить реформы, потому что ты ничтожество, и рейтинг и кредит доверия у тебя такие же, ни на что не годные.

В этом случае пропускай все этапы и сразу пиши книгу.

Синдром Януковича. К чему привели игры с Конституцией

Автор: | | ,
Оставить комментарий

Деградация государственных институтов — это очень просто. Это в принципе проще, чем работающие государственные институты. Потому что любая работающая система — это упорядоченная структура. Продуманная, выстроенная и отлаженная, которую при этом аккуратно поддерживают в работоспособном состоянии. Это, конечно, сложно.

А система неработающая — это хаотичный процесс: или распад той структуры, которая была, или пустое место там, где ничего не было. Это, конечно, проще.

Про украинскую юстицию нельзя сказать, что ее совсем не было. Она была. Для создания и поддержания ее как работоспособного государственного института было предпринято довольно много усилий. У этой системы были проектировщики, инженеры, отладчики. Механизм, который они соорудили, можно было критиковать, но он, по крайней мере, работал.

Конституция Украины
Конституция Украины

Но потом эту систему стали адаптировать к «нуждам реальности». Не потому что появился новый хорошо продуманный проект, а потому что, извините, приспичило. Настал момент такой, что, с одной стороны, очень надо, а с другой — не до проектирования. Поэтому пришлось механику слегка расшатать, некоторые узлы подточить, а вместо других, которые не успели нормально перепроектировать, поставить заглушки.

Приведу один пример — нисколько не претендуя на экспертизу или полноту охвата проблемы, только ради того, чтобы показать, каким образом деградируют прежде работоспособные государственные институты. 

Вспомним печальную историю отмены закона 2222-IV от 8 декабря 2004 года «О внесении изменений в Конституцию Украины». Помните? Те самые изменения в Конституцию, которые ограничили полномочия президента в пользу Верховной Рады. В течение следующих за его принятием шести лет было вынесено довольно много решений Конституционного суда, основанных на внесенных этим законом в Конституцию изменениях (можете найти эти решения сами — в их тексте непременно есть отсылка вида «в редакции Закона № 2222-IV»). Например, решение № 6-рп/2005 об обеспечении народовластия, или решение № 13-рп/2008 по вопросу о полномочиях самого КСУ.

Но в 2010 году Конституционный суд принял не менее знаменитое решение № 20-рп/2010 от 30 сентября, которым признал закон номер 2222-IV неконституционным в связи с нарушением конституционной процедуры его рассмотрения и принятия. Тем же решением КСУ обязал органы государственной власти привести нормативно-правовые акты в соответствие с той редакцией текста Конституции, которая существовала до внесения в нее изменений в 2004 году.

По идее, это требование должно было касаться и решений самого Конституционного суда, который считается органом высшей судебной власти. Выполнить его, однако, было несколько затруднительно, потому что в этом же своем решении КСУ ссылался, среди прочих оснований, на вышеупомянутые решения № 6-рп/2005 и № 13-рп/2008, принятые с опорой на «неконституционные» правовые нормы. Отменив эти решения, КСУ тем самым встал бы перед необходимостью отменить и само решение № 20-рп/2010.

Круг замкнулся. Цепочка противоречивых решений Конституционного суда (не только его, конечно — Верховная Рада 7 октября 2010 года радостно подарила Януковичу вожделенные им изменения в Конституцию) не просто затруднила принятие новых решений и законов — она фактически привела в негодность фундаментальные механизмы конституционного права. В системе национальной юстиции появились правовые нормы, которые лишь имитировали юридическую обоснованность, потому что ссылались на законы, выжженные из реальности. Поэтому нет ничего удивительного, что КСУ и сейчас продолжает принимать противоречивые решения.

Отмена предыдущих поправок в Конституцию в феврале 2014 года стала еще одной попыткой вернуть национальную юстицию к тому состоянию, которое выглядело хоть сколько-нибудь приемлемым. Но система уже была разлажена и шла вразнос. Люстрация (которой фактически не было) могла бы решить кадровые проблемы правоохранительной системы, но она никак не могла бы вернуть этой системе связность и работоспособность. Механизм был забит коррупционной грязью и перекорежен компромиссами. Поэтому говорить нужно было уже не столько о его чистке и отладке, сколько о перестройке по совершенно новому проекту.

Отдельно хочется пожалеть о том, что после всех этих изменений стало нормой отношение к Конституции как к документу, который можно подправить для решения злободневных задач. Если вам нужна иллюстрация понятия «политическая безответственность», ловите — это она.

За два года, прошедшие после Майдана, судебная и правоохранительная система Украины были лишь слегка модифицированы. Национальное антикоррупционное бюро, Специальная антикоррупционная прокуратура и Национальная полиция ни в коем случае не заменили прежние механизмы — новые структуры выглядят, скорее, навесными кондиционерами на корпусе насквозь проржавевшего трактора. Без дееспособного суда результаты расследований НАБУ бесполезны. Без приговоров по расследованиям НАБУ невозможна очистка прокуратуры от коррупции. А реформа судебной системы только обсуждается и будет только обсуждаться, видимо, еще лет сто. Мы погрязли.

То, что суд отпустил из-под стражи подозреваемого Шевцова, можно рассматривать и как свидетельство неэффективности суда, который можно банально замотать процедурными вопросами, и как свидетельство непрофессионализма СБУ, которая не смогла предоставить необходимые обоснования для назначения меры пресечения — но и в том, и в другом случае ясно видна неработоспособность системы в целом.

Само собой, это не единичный пример. Анекдотическое дело Корбана. Трагическое дело о взрыве гранаты под Верховной Радой. Знаковое дело «бриллиантовых прокуроров», которое крутится сейчас вокруг ключевого вопроса, возвращать или не возвращать подозреваемым залог. Бессмысленное надевание и снятие электронных браслетов. Отпуск Шокина вместо его отставки. Проявления системной неэффективности можно перечислять сотнями.

И сфера юстиции вовсе не является в этом смысле исключением. Государство очень редко болеет коррупцией, а также исполнительным и законодательным бессилием только в одном месте — обычно эти болячки равномерно поражают весь организм. В государственной механике все связано со всем. Смотрите: изменение Конституции в 2010 году привело к изъятию из регламента Верховной Рады статей о коалиции, а отсутствие этих статей стало одной из предпосылок парламентского кризиса 2016 года. Как говорится, продолжаем пожинать плоды. Поэтому без решительного оздоровления системы юстиции все остальное лечение не будет иметь смысла вообще, и основное реформаторское внимание сейчас стоит направить именно сюда.

Иначе деградация государственных институтов — не важно, из-за неспособности или от нежелания нынешней власти ей противодействовать, — просто уничтожит страну. 

[ Колонка была опубликована на LIGA.net ]

Моторы перемен: Кого и что власть не догоняет

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

(Колонка впервые опубликована на LIGA.net)

Из-за правительственно-парламентского кризиса тема внеочередных выборов уверенно обосновалась в информационном пространстве. Кто-то ждет от выборов чуда. Кто-то хочет, наоборот, прекращения нынешних «чудес».

Но выборы — это вовсе не волшебная палочка, которая сама собой исполняет желания. Выборы — инструмент для обновления полномочий и состава представительных органов власти. И только.

И если избранная власть оказывается не в состоянии решать стоящие перед ней задачи, обществу придется решать эти задачи другими способами. Нерешенные проблемы сами, как правило, не исчезают. Чаще они, наоборот, накапливаются.

А бывает, что одной из таких проблем становится сама власть.

Выборы как пугало

Представители крупных фракций Верховной Рады заявляют, что выборы сейчас не просто неудобны их партиям, а опасны для страны. Выборы, обещают они, приведут к еще большему торможению реформ: ведь до переизбрания власть не будет остерегаться хоть как-то зацепить избирателя — то есть, не будет предпринимать вообще ничего. Правда, время и без выборов теряется постоянно, но так оно теряется дешевле, потому что объявление внеочередных выборов означает выделение внеочередных денег налогоплательщиков на их проведение. К тому же, новый избирательный кодекс так и не принят, и, значит, внеочередные выборы придется проводить по старому закону, с мажоритарными округами. То есть, что снова будут раздача гречки и скупка голосов, а политический популизм выйдет из всех берегов. Без принятия нового избирательного закона, грустно утверждают политологи, качество депутатского корпуса окажется после выборов еще хуже, чем сейчас (а если вы думали, что хуже некуда, то подумайте еще раз и содрогнитесь).

При этом никто не может гарантировать, что новый избирательный закон не покажет себя на практике дырявым, корявым и вообще не соответствующим требованиям момента. Впрочем, какие там гарантии — это неизбежно.

Даже самые лучшие и написанные по самым европейским стандартам законы не будут эффективны в обществе, электоральные привычки которого далеки от европейских. И эти привычки не могут изменяться мгновенно — только постепенно, вслед за изменениями повседневной социальной практики.

Любые рефомы должны опираться на поддержку хотя бы части электората — не обязательно большинства, потому что большинство всегда склонно к консерватизму. Именно поэтому реформаторские правительства редко бывают «долгоиграющими». Бодро стартовав, они очень скоро начинают искать компромисс с консервативным большинством, в надежде выиграть дополнительное время. Но платой за выигрыш времени обычно становится торможение тех самых реформ, ради которых все и затевалось.

Как ни парадоксально, в Украине именно архаичность электоральных привычек избирателей и пока что невысокая заинтересованность людей в контроле за властью дает гипотетическому правительству реформаторов шанс на успех. Примерно так же шанс, какой был у правительства Яценюка.     

Отчуждение власти

Осенние выборы в местные и региональные советы наглядно показали, что среднестатистический украинский избиратель пока еще не рассматривает голосование на выборах как ответственный гражданский поступок. Действительно, какое же может быть ответственное отношение, когда голоса избирателей откровенно и дешево продаются и покупаются, выявленные в ходе выборов нарушения и преступления в большинстве случаев не наказываются, а люди не чувствует, что от их решения действительно зависит что-то важное.

Для того, чтобы у людей появилась привычка к гражданской ответственности, придется синхронно реформировать электоральное законодательство, местное самоуправление (в какой-то мере эта реформа предусмотрена концепцией децентрализации власти) и судебной системы.

Местное самоуправление (причем самое-самое местное, максимально приближенное к избирателю) непосредственно связано с повседневной жизнью человека. Именно работа местного самоуправления дает гражданину возможность участвовать в принятии коллективных решений, которые непосредственно влияют на его быт и на жизнь его семьи. Именно участие в решении таких вопросов тренирует ответственный подход, понимание того, что проблемы людей решаются не начальством любого градуса выборности, а самими людьми. Которые, кстати, не только принимают коллективное решение, но затем сами воплощают его в жизнь, и сами пользуются его результатами. Понимание ответственности рождается именно в ситуации, когда связь между сделанным выбором и полученным результатом видна невооруженным глазом.

Политика (даже региональная, не говоря уж об общенациональной) пока воспринимается большинством граждан Украины совершенно иначе. То, что происходит на Банковой, на Грушевского и на Садовой, от избирателя отчуждено. Граждане просто не чувствуют, что как-то связаны с этими людьми в телевизоре — привычными, но абстрактными, как герои бесконечной «Санта-Барбары». Эти персонажи постоянно обещают сделать жизнь граждан лучше, но почему-то гораздо больше внимания уделяют не самочувствию соседки Софьи Михайловны, у которой ноги болят подниматься на пятый этаж без лифта, а состоянию какой-то «коалиции», для которой обычный избиратель ничего, ну вот просто ничего не может сделать даже теоретически. И сама «коалиция» тоже, следует признать, принесла избирателю не так уж много радости, учитывая уровень инфляции и коррупции. И вообще: может ли нормальный человек, если он не окончательно ушел в телевизор, чувствовать свою глубокую сопричастность регламентным процедурам?

Зато он непременно почувствует и оценит изменения в своей жизни и жизни своей семьи — когда (и если) такие изменения произойдут. Как бы консервативно не был настроен избиратель, ощутимые перемены к лучшему он примет как должное. Например, люди сразу реагируют на резкое снижение бюрократических барьеров или налоговой нагрузки на бизнес. Экономический результат таких мер может оказаться и отложенным, но снижение давления на себя люди чувствуют мгновенно.

Такой подход дает возможность новому правительству на старте реформ «отбиться» от более многочисленного консервативного избирателя и начать воплощать запрос прогрессивного меньшинства на перемены. 

Как предстоит измениться обществу

Правительству все-таки будет значительно легче, если общественный запрос на реформы станет по-настоящему массовым, а отношение к выборам — значительно более ответственным.

Но до этого, увы, пока далеко. Чтобы у украинцев сформировался европейский подход к выборам, реформа самоуправления должна полностью развернуть вектор делегирования властных полномочий — от «сверху вниз», как сейчас, из Киева на места, на «снизу вверх» — от источника легитимности к месту ее потребления. Иначе получается (а в украинском государстве так и получается), что конституционный принцип «народ — единственный источник власти» полностью искажается политической практикой. Фактически власть сейчас никак не подотчетна избирателю. Политики, потерявшие доверие, теоретически могут быть отозваны или смещены, но процедуры для их отзыва предусмотрены такие непроходимые, так что единственным реальным способом лишить депутатов полномочий оказываются те же выборы (а выше было много сказано о том, что без повышения ответственности избирателей и этот инструмент работает плохо).

Эффективная реформа национальной юстиции для этого еще более необходима. Судебная система, которая пользуется общественным доверием (это про какую-то другую страну, у нас такого нет), упорядочивает абсолютно все сферы социального бытия. Среди прочего, именно эта система должна взять на себя разрешение конфликтов между гражданами и органами власти, а также урегулирование неизбежных при проведении выборов эксцессов. Без такой работающей судебной системы демократия просто невозможна.

Разве что имитационная. 

Как предстоит поменяться нам

Через два года после Майдана в итоги реформаторских усилий из перечисленного выше можно записать только отдельные (и вовсе не ключевые) элементы реформы самоуправления. Делегирование властных полномочий снизу вверх и действенный контроль избирателей за властью существуют только в виде благих пожеланий. Перемены в сфере юстиции карикатурны и лучше всего иллюстрируются бесконечной историей отставки недееспособного Генерального прокурора и категорическим нежеланием судебной власти обеспечить действие закона о люстрации. Что же касается нового избирательного кодекса и связанных с ним законопроектов, то они давно и скучно гниют в Верховной Раде и пока даже не обсуждались в профильных комитетах.

Как говорится в таких случаях, «проделана большая работа» — жаль, что безрезультатная. При сохранении нынешних темпов реформ, печальный прогноз насчет 20-25 летстановится оптимистической оценкой времени, которое понадобится Украине для вступления в Евросоюз. Естественно, при условии, что мы не только будем отстаивать европейский выбор (этому мы уже определенно научились), но и его воплощать на практике. Со вторым пока большие проблемы. Очень большие.

Для сокращения этого срока гражданам придется освоить будьдожью хватку в отношениях с властью. Не давать ей спуска, не прощать ей ошибок, требовать от нее не формальных отчетов, а практических результатов. Тогда все пойдет значительно быстрее. При этом совершенно не обязательно, чтобы большинство избирателей заранее поддержало реформаторскую повестку — достаточно будет и того, чтобы как можно больше людей приобрели навык и возможность спрашивать с власти по результатам ее работы.

Следующие выборы, очередные или внеочередные, дадут прекрасный повод этот навык прокачать. Власть придет к людям за подтверждением своей легитимности. Она будет умолять об этом. Будет обещать исправиться. Намекать, что вот прямо сейчас станет честной и компетентной, а врать и воровать — ни-ни. Теперь нет. В этот раз — точно.

Вот в таком подчиненном состоянии избиратель и должен власть всячески удерживать, чтобы иметь возможность требовать от нее результативной работы.

Важно также сознавать, что власть не порождает общественный запрос, она ему лишь пытается соответствовать по мере способностей. Общественный запрос порождаем мы. В том числе запрос на реформы и на европейский выбор. Поэтому двигателями перемен гражданин и гражданское объединение становятся гораздо чаще, чем чиновник и государственный аппарат. Волонтерское движение ясно показало, что человек осознает требования времени лучше любых министерств, особенно если ясно понимает, к чему стремится сам. Европейский выбор для Украины — это ведь тоже выбор граждан, а не государства.

В этом движении мы по факту являемся ведущими, а власть — ведомой. Поэтому власть уже сейчас обязана работать в ваших (и моих) интересах. Власть уже сейчас вам (и мне) должна быть полностью подотчетна. Именно мы ее выбрали, и, значит, несем пропорциональную долю ответственности за ее успехи и провалы.

И еще потому, что мы с вами уже сейчас прошли по пути в Европу дальше, чем она.

Хочешь, чтобы было сделано — сделай это сам

Хорошо, что после Майдана никому не нужно объяснять, почему сегодня в Украине власть зависит от избирателя, а не наоборот. И раз уж избиратель идет по выбранному им пути дальше и быстрее, чем власть, ей так или иначе придется его догонять. Строго говоря, это ее обязанность. Кому вообще нужна власть, которая, извините, не догоняет?

Гражданское общество в Украине, даже не вполне сформировавшись, уже состоялось как двигатель перемен — в отличие от власти, которая сформировалась вполне (и даже несколько раз), но до сих пор ведет себя как балласт. Может быть, имеет смысл разработать такие механизмы перемен, при которых этот балласт не задействуется? Раз министерство обороны не в состоянии снабжать армию, ее приходится снабжать самим. Но почему на этом нужно останавливаться? Если нет доверия назначаемым «сверху» судьям, нужно устроить выборы своего мирового судьи — и, если так хочется соблюдения формальностей, требовать от президента его утверждения. Если дороги не ремонтируются, демонстративно прекратить платить соответствующие налоги, а взамен скинуться на оплату материалов и бригады работяг. Если местная полиция откровенно не справляется — выбрать правильного шерифа с пятью-шестью помощниками и требовать уменьшить свои налоги на размер их зарплаты. И сказать волшебное слово: мы сами будем за это свое решение отвечать.

И вообще, лучший способ изменить идиотские и неработающие законы — придумать им умную и работающую практическую альтернативу. Иначе эти законы, скорее всего, никто и не подумает менять.

Запрос на перемены, который власть реализовать не может из-за слабой компетентности или, извините за выражение, «отсутствия политической воли», людям неизбежно придется реализовывать самим. Собственно, если вы воспринимаете эту мысль как само собой разумеющуюся, значит, привычка к демократии у вас уже есть. Теперь дело за тренировкой навыка.

По большому счету, демократия — это действительно штука почти элементарная. Привычка к свободе и понимание ответственности за свой выбор, вот и все. 

Добро пожаловать в цугцванг

Автор: | | ,
Оставить комментарий

Высшим классом стратегии я считаю организацию для противника такого положения, в котором он начинает любыми своими действиями вредить сам себе. Цугцванг без возможности сдаться. Вот после этого можно сесть на берег реки — и далее по тексту.

Правда, большую часть удовольствия от достижения такого результата противник может подорвать, загнав себя в цугцванг самостоятельно. Сделать себе хуже таким образом, чтобы никто другой не мог бы записать это достижение на свой счет. И таким образом как бы победить, проиграв на своих условиях.

И тут для полноты стратегического результата важно клиента вовремя откачать и обрадовать: живи, родной, вот повестка, распишись.

Возможно, это выглядит для кого-то парадоксом, но санкции Запада против путинского кружка — это не только средство давления, но и отдушина, которая дает России возможность не влезть в такой стратегический мешок и не сорваться в спираль самоуничтожения. Санкции снижают скорость схлопывания режима. Чтобы дров не хватало на то, чтобы раскочегарить котел до предела и вхерачиться в стенку на полной скорости. Чтобы приходилось вынужденно экономить, снижать температуру, чтобы появилось время на то, чтобы оглядеться и понять, что там впереди. Включить мозги.

Это ничего не гарантирует, конечно, только дает возможность, которой нужно еще догадаться воспользоваться. И беда в том, что котел-то, может, и остывает, но мозги-то нет. Внутренний ресурс их саморазогрева уникален, и тут мало что можно сделать извне.

Чтобы вы не думали, что это только про Россию: обратите внимание, что описанная в начале стратагема превосходно описывает и поведение правительства Яценюка в последние недели.

(Из фейсбука)

Поддержать, как говорится, почин

Автор: | | , ,
Оставить комментарий

От всей души приветствую реплики типа «вместо того, чтобы требовать от власти чего-то, что она не в состоянии обеспечить, взяли бы и навели порядок сами». Вот просто от всей души приветствую. Самим наказать коррупционеров, воров, продажных судей, безмозглых депутатов, мастеров подведения итогов из избирательных комиссий, зарвавшихся раздавателей гречки, повышателей тарифов и превышателей скоростей. Справедливость своими руками. Без ненужных формальностей. Чтобы долго не ждать.

А раз вы сами это предлагаете, с вас и начнут. Чтоб неповадно было. Потому что самосуд — это не по-европейски. Но раз власть обычный суд обеспечить стесняется, раз по-доброму заставить ее работать никак невозможно, а запрос на справедливость растет, то как-то его надо удовлетворять, верно? И тут как раз вы со своими репликами насчет «сами». Ну, сами так сами. Не взыщи. Те.

Зря Арсений Петрович перестал в метро ездить, ой, зря. Много народных рацпредложений остаются без должного внимания.

(Из фейсбука)