Новая коммуникационная кампания Transparency International — Ukraine бьет по больному месту украинцев — по привычке к коррупции, по тому, что взятка здесь банальна и повсеместна. Без преодоления привычки граждан к «простому» способу получить то, за что ими уже заплачены налоги, никакая борьба с коррупцией в принципе невозможна.
Об этом — статья, написанная для этой кампании.
Взрывы складов боеприпасов — очередное напоминание о войне тем, кто не хочет (или не способен) о ней помнить. Такое же напоминание, как и теракты против ключевых офицеров разведки, в том числе в центре Киева. Такое же напоминание, как и похищения людей и прямые политические репрессии в аннексированном Крыму. Такое же напоминание, как появляющиеся в сети имена погибших на востоке и ставшие обычным делом звонки из редакции в пресс-службу АТО. Или как черные стенды с портретами погибших земляков в Николаеве. Или как ребята, которые после ротации приезжают домой из Марьинки и Авдеевки с ясным пониманием, что ничего еще не кончилось — ни для них, ни для страны, — и это слышно в каждом их слове.
Обыватель, который старается всего этого не замечать, пусть и дальше не замечает — мир у него маленький, оборудованный и нагретый обычно для него одного, а от того, что происходит снаружи, он намеренно отгородился. Ему откровенно все равно. Он хочет только стабильности, и только для себя. «Это не моя война», говорит он, и это правда, потому что это не его страна, а все остальное из этого следует. Ну, пусть.
А вот тем, кто продолжает и во время войны воровать, надеясь, что война все спишет, как раньше все списывал мир, кто в междусобойчиках со смехом называет коррупцию становым хребтом демократии, кто саботирует судебную и другие реформы (ссылаясь при этом, кстати, именно на войну), кто весело контрабасит лес, сигареты и бурштын, кто выставляет напоказ неизвестно как заработанные миллионы, наверняка зная, что ему за это ничего не будет, — так вот, таким мне хочется намекнуть, что сейчас линия фронта лежит к ним гораздо ближе, чем они думают. И что выходя из лексуса на Садовой или сидя в кафе на бульваре Тараса Шевченко, они неслабо рискуют получить большой привет через эту линию.
Все еще не понимаете? Я объясню. Вы думаете, что крадете у страны только деньги, но на самом деле вы в колоссальных объемах прогаживаете ее время и перспективы. Каждый раз, когда депутаты или чиновники откладывают решение важного для страны вопроса (неважными они ведь там не занимаются, вроде бы) всего лишь на один час, чтобы успеть быстренько «обналичить инсайд», они тем самым воруют у граждан Украины сорок миллионов человеко-часов. Один потерянный час страны — это 4500 человеко-лет несбывшегося будущего. Это много. Граждане (которые не обыватели) это чувствуют довольно остро, и они не согласны оставлять это без последствий.
И я вам гарантирую, что последствия будут. Даже если допустить, как вы настаиваете, что воры сами по себе, а власть сама по себе, прошедшие после Майдана три года доказали, что власть наказать коррупцию не хочет или не может (пусть она сама выберет, что для нее почетнее — соучастие или импотентность). Это значит, что общественный договор властью давно нарушен, и вместо него теперь действует общественное перемирие. И предсказать, как и почему оно закончится, не может никто. Возможно, достаточно будет одного пожара в детском лагере, чтобы это перемирие закончилось. Или неаккуратного повышения коммунальных тарифов. Или ДТП со смертельным исходом по вине какого-нибудь обожравшегося безнаказанностью мажора. Или ЕСПЧ по формальным основаниям примет решение в пользу Януковича из-за того, что прокуратура не сможет вовремя предоставить корректно оформленные документы. Или взорвется следующий склад боеприпасов, чтобы уж совсем наглядно стало, насколько эффективны меры по предотвращению диверсий.
Агрессию России нельзя остановить, не карая здешнюю коррупцию и некомпетентность. Невозможно жрать крысиный яд и сохранять цветущий вид. Сохранение безнаказанности для высокопоставленного ворья — это предательство, и оно все равно будет наказано, по закону или в обход него.
Потому что, напомню снова, идет война, которая ничего и никому не спишет. И законы ее времени, военного времени, совершенно не обязательно вводить в действие решением президента, правительства или парламента. Эти законы вполне могут ввести себя в действие сами.
Вы сами прикармливаете своих «черных лебедей», своей некомпетентностью и неспособностью делать настоящее дело. Эти «лебеди» уже здесь. Совсем близко. Целая стая.
И боже вас упаси спугнуть их неосторожным движением.
Один знакомый очень кстати напомнил эпизод из ядовито-саркастического (и очень хорошего) романа Терри Пратчетта «Стража! Стража!». На случай, если не читали: там действие происходит в городе, где преступления — в частности, грабеж, — лицензированы. Гильдия воров получает у власти патент, который каждый вор, совершая ограбление, обязан предъявить жертве. Это делает ограбление законным, а сопротивление ему — нарушением закона. Очень удобно. Плюс, конечно, уплата доли от награбленного в казну в качестве налога.
Городская стража, что важно, тоже не имеет права воров арестовывать, когда воры при исполнении. Можно арестовывать только воров, у которых нет патента. Но такие в патентованной среде и сами долго не живут, потому что в городе есть еще Гильдия убийц, тоже с патентом, которая на полностью легальных основаниях принимает заказы от Гильдии воров на устранение ее конкурентов, реальных или предполагаемых. И тоже, что характерно, с обязательной уплатой налогов с выручки.
Как легко заметить, обе Гильдии — и воров, и убийц — респектабельные законопослушные организации с безупречной репутацией, которую они всячески поддерживают.
Возвращаясь от литературы к реальности, от вымышленной Гильдии воров к действующей Верховной Раде, мы вынуждены будем слова «респектабельность» и «безупречная репутация» откинуть, так как в сегодняшней политике Украины они полностью лишены смысла. У нынешнего парламента, к сожалению, репутация далеко не безупречная, а о его респектабельности лучше не упоминать вообще — побьют. Коррупционные скандалы с участием нардепов давно перестали быть экзотикой, а после запуска осенью 2016 года Реестра электронных деклараций и имущественная состоятельность народных избранников перестала быть фигурой умолчания и стала гораздо больше похожа на фигуру из трех пальцев — классическую украинскую дулю. Этот позолоченный депутатский кукиш избиратели теперь могут оценить во многих ранее недоступных деталях и документированных суммах… [ Дальше ]
Которую уже колонку читаю с одним и тем же, в сущности, посылом: борьба с коррупцией в Украине существует лишь как процесс, не приводящий к результату (то, есть, к судебным приговорам). Когда хотят показать, что борьба с коррупцией есть, указывают на процесс, когда хотят показать, что реальной борьбы нет — указывают на отсутствие результатов.
Представьте себе пассажирские авиаперевозки, при которых самолеты взлетают, но никуда не летят, а вместо этого делают несколько кругов и садятся на ту же полосу, с которой взлетели. Компании отчитываются проданными билетами, расходом горючего и временем налета, а пассажирам предлагают полностью удовлетвориться этими отчетами вместо прибытия в место назначения.
Антикоррупционная политика в Украине сейчас устроена как подвешенный над рельсами паровоз — грохочет, дымит, крутит колесами, вращает прожектором, изображает работу, но никаких иных результатов от нее ждать не приходится. А какие вам результаты нужны? Вот есть дым, нюхайте. Лязг и дрызг есть, услаждайте слух.
Чтобы антикоррупционная инфраструктура государства заработала по-настоящему, она должна быть завершена как цельный проект. Если следствие уже фурычит, а суд еще только проектируется, то завершенности еще нет. Пока судебная система не заработает, НАБУ, САП, да и та же ГПУ хоть сотни дел могут отправлять на рассмотрение — приговоров по ним все равно не будет до истечения срока давности. Никто ж никуда не спешит, вы же видите. Сроки по мерам пресечения истекают, интересы обвиняемых блюдутся, браслеты с них снимаются.
Конечно, Петр Алексеевич периодически что-то сообщает ободряющее, Рада принимает какие-никакие поправки к чему-ничему, Уряд грозно булькает на НАЗК, которое призывно дышит в ответ, но все это тот же дым и дрязг. Приговоров все равно нет. Нет приговоров.
(Из фейсбука)
Колонка была опубликована на Liga.net
Для того, чтобы сделать свой мир лучше, нужно над этим работать. Вложиться. Придумать план, собрать единомышленников и ресурсы, добиться желаемого. Иногда на это уходит вся жизнь. Иногда жизнь уходит раньше, чем удается добиться результата.
С жизнью Павла Шеремета получилось именно так. У него впереди было еще очень много работы, и кто-то очень не хотел, чтобы Павел эту работу делал. Поэтому его убили.
«Будущее создается тобой, но не для тебя», говорил персонаж братьев Стругацких. Эти слова были написаны полвека назад, когда перемены были в лучшем случае неспешными. Прогресс тогда двигался своим чередом, но его темпы поощряли терпение. Жизнь станет лучше, но только для следующих поколений. Ради этого и работали.
Сейчас уже не так. Сегодня мир научился меняться стремительно и постоянно. Даже привык к этому. И если ты в будущее вкладываешься, придумываешь план, собираешь единомышленников и начинаешь двигаться, ты вправе рассчитывать, что увидишь результат. Не только твои дети, но и ты сам.
Прощание с Павлом Шереметом в Украинском Доме было прощанием и с тем будущим, которое создавал он. После того, как Павла убили, осталось только то будущее, которое создаем мы.
И это не одно будущее, а как минимум два.
Первое — то, в котором Украина становится страной победившей Революции Достоинства. В этом будущем полномочия правительства и Рады по-настоящему зависят от избирателей, создана работоспособная система правосудия и коррупционеров приглашают заходить на посадку.
Второе будущее — то, в котором Украина становится страной проигравшей Революции Достоинства. Все остается примерно как сейчас: правительство и Рада зависят от всякой олигархической гнуси, система правосудия никого не способна привлечь к ответственности, а коррупционеров приглашают заходить на Банковую.
При этом пока ситуация выглядит так, что на ускорение перемен работают в основном негосударственные организации, а вот официоз большей частью налегает на привычный тормоз. Стоит ли удивляться, что наблюдаемые результаты их усилий так разительно отличаются?..
В том же убийстве Шеремета официальное расследование продвинулось почему-то не так далеко, как журналистское. Фильм «Убийство Павла» уже прокомментирован руководством МВД в том ключе, что, как же так, многое из обнаруженного авторами следствие упустило (дословно: «многие факты в этом расследовании нас заинтересовали»). И журналистов Слідство.Інфо даже упрекают в том, что они заранее не сообщили о своих находках, которые превзошли достижения официального следствия, в прокуратуру и СБУ.
Эти упреки были бы справедливы, если бы репутация следствия располагала журналистов к доверию. Увы. Предыдущие сообщения СМИ о случаях коррупции, в том числе в правоохранительных органах, так и не привели к ощутимым результатам — если не считать такими результатами случаи нападения на журналистов. Это как-то не слишком способствует доверию. Особенно если учесть, что одна из обнаруженных Слідство.Інфо ниточек протянулась напрямую в СБУ.
Примерно такая же ситуация складывается и в других областях. Например, мониторинг незаконных заходов иностранных судов в порты Крыма ведут волонтеры неформального ИнформНапалма (хотя у государства есть — впрочем, есть ли? — для этого собственные службы), но результаты расследований, переданные в официальные структуры, большей частью приводят лишь к заверениям, что меры будут приняты, причем этими заверениями все и заканчивается.
Реальность все более убеждает в том, что Украиной, которая внятно заявила о своем намерении идти в будущее, руководят люди, которые публично это намерение разделяют, но про себя считают его блажью, и ничего, кроме собственного уютного прошлого, не знают и знать не хотят. Под телекамеры они торжественно жмут на газ, прекрасно понимая, что педаль газа сломана предыдущим владельцем, а новым так и не починена, так что на самом деле никто никуда не поедет.
Особенно для них невыносимо представление об ответственности — судя по тому, как последовательно и наглядно тормозится и профанируется на практике реформа следственной и судебной систем. Так проявляется характерная форма реформаторской трусости. Не дай бог, с кого-нибудь действительно спросят по делам его в этой жизни, а не в следующей. Ни всегда легитимного Януковича, ни убийц Небесной Сотни, ни Чауса, ни Онищенко, ни Насирова, ни Мартыненко нынешняя судебная система обработать пока не в состоянии. Дело о трагедии 2 мая, дело об убийстве Бузины (как бы вы ни относились к покойному, убийство должно быть расследовано и наказано судом), дело о метании гранаты под Радой — громких заявлений обо всем этом было сделано множество, но громких приговоров мы не видели ни одного. Есть ли у вас сомнение, что расследование убийства Шеремета, даже если оно выйдет на исполнителей и заказчиков, станет просто очередным пунктом в списке дел, которые нынешний украинский суд окажется просто не в состоянии довести до логического завершения?
Как вообще охарактеризовать уверенность в том, что нынешняя власть настроена эту судебную импотенцию тщательно сберечь? Думаю, слово «полнейшая» будет вполне уместно.
И дело тут даже не в злом умысле — дело почти всегда не в нем. Дело в неспособности к переменам. Власть в Украине пытается снова сделать себя никому не подотчетной, ни перед кем не ответственной и, на всякий случай, не особенно сменяемой — и все это не из-за острого желания снова стать «теплым подбрюшьем» путинской России (существующей именно на этих принципах), а из-за вполне проявившейся за три года общей реформаторской некомпетентности. Это же так типично, когда с функционера невозможно спросить за отсутствие результата. Перемены заявляются, но не идут, и оснований для беспокойства как-то нет. Президент берет следствие под контроль, совершенно не имея в виду, что это его к чему-то хоть сколько-нибудь обязывает. Кадровое обновление прокуратуры закончено, почти все лица те же и никто из заживо люстрированных не остался без кабинета. Порядок проверки деклараций госслужащих утвержден, но результаты проверок (если они вообще будут, эти результаты) нужно будет нести в суд, которого по-прежнему нет. Новый избирательный кодекс не принят, потому что старый не жмет (особенно с прежним составом Центризбиркома). Срок полномочий председателя Конституционного суда истек, но не просить же удобного человека просто так уйти. Это как-то против привычек нынешней власти и, что вполне очевидно, лично господина президента.
Впрочем, погодите — есть у нас и примеры президентской решительности и натиска. Например, в сюжете об утверждении Радой Юрия Луценко генеральным прокурором. Там все было очень бодренько. И в приостановлении гражданства внезапных «главных врагов» Украины — депутата Артеменко и Саши Боровика. Значит, может — когда захочет!
Из чего следует, что в остальных случаях — не хочет… Или не может. При всех своих талантах и при всей небывалой концентрации политического влияния в кабинетах на Банковой.
Концентрация политического влияния есть, но что делать с тем, что понятие «политическая воля» у нас в 99% случаев сопровождается глаголом «отсутствует»?
Волонтерские блокады Крыма и грузоперевозок через линию разграничения на Донбассе ясно показали, что с этим делать. Безынициативность власти можно частично компенсировать инициативой общественной. То, что власть не в состоянии остановить, она пытается возглавить — и оказывается вынуждена все-таки двигаться в том направлении, в каком ее подталкивают неравнодушные граждане.
Есть опасение, что вопрос с судебной реформой придется двигать точно так же — снизу. Это определенно никому не понравится, но никакого достоинства без ответственности быть не может, а требование ответственности без суда безболезненным и нетравматичным точно не будет.
Подозреваю, что этого не хочет в Украине никто. А потому — двигайте реформу судебной системы, Петр Алексеевич. Не говорите о ней, не обещайте ее, не делайте успокаивающих жестов. Хватит воплощать в себе идею мудрого тормоза. Выберите, наконец, будущее перемен, а не будущее Януковича. И начните с создания реальных механизов обеспечения ответственности. Без них нас и страну не ждет ничего, кроме прозябания и нового упадка. Когда следствие по делу об убийстве Шеремета (которое все еще под вашим контролем) закончится, оно должно будет пойти в дееспособный суд, которого сейчас у нас нет. Займитесь этим вопросом. Украине нужно двигаться, а не терять время, пока вы медитативно озираете родной пейзаж.
Или бросайте все — и бегите. Потому что, господин президент, если правосудия в Украине по-прежнему не будет ни для кого, его не будет и для вас.
После того, как скандал с ушедшим в глубокую кому Реестром деклараций все-таки стал достоянием гласности, глава НАПК Наталья Корчак без всяких обиняков заявила, что агентство пыталось добиться реакции от госпредприятия «Украинские специальные системы» (ответственного за работоспособность Реестра), закидывая его бумажными запросами, а к помощи общественности не обращалось, чтобы «не устраивать телевизионные шоу».
Уважаемая Наталья Николаевна. Общественная поддержка — ваш единственный ресурс, если вы действительно намерены как-то участвовать в борьбе с коррупцией. Единственный. Бумажками удобно клопов давить, а не коррупцию. Коррупция на бумажках только жиреет. Помимо дееспособной судебной системы (которой в Украине пока нет), для коррупции реально опасна только огласка. «Их оружие — тайна, следовательно, наше оружие — гласность». Та самая, которой вы сознательно пренебрегаете. Только огласка дает возможность общественным силам вмешаться в ситуацию и помочь.
Но вы такой помощи не хотите. Вы хотите играть по правилам бюрократии. На практике это означает, что в смысле противодействия коррупции вы не добьетесь ровным счётом ничего. У вас нет хватки и возможностей Ли Кван Ю и у вас нет китайской расстрельной команды. У вас есть только система документооборота, которая вам приятна, но которая, как показала история с падением реестра, не дает никакого результата, — и есть публичное внимание к работе НАПК, которое вам, похоже, неприятно, но без которого вам даже с работающим реестром ничего не удастся сделать.
Да, активисты — люди напористые, для чиновников неприятные, для некомпетентных функционеров какие-то уж слишком некомплиментарные, да еще и постоянно требуют больше, чем вы в состоянии сделать. И не любят ждать ответа на вопросы все положенные по закону две недели. Но именно благодаря этой неделикатности их вмешательство способно дать результат, а ваши бумажки — нет.
Вам никто, ничто, ни один регламент не запрещал сделать тему с упавшим Реестром деклараций публичной после первых же отговорок «Украинских специальных систем». Вы этого сами не захотели. Последствия этого вашего решения мы и наблюдаем прямо сейчас.
Все же очень просто: чтобы забить гвоздь, можно взять молоток, а можно написать и отправить заявку в хозотдел. И первое можно делать даже в том случае, если регламент предусматривает второе. Вы постоянно выбираете второй вариант. Регламент соблюден. Гвоздь не забит.
Если это тот результат, который вы в НАПК считаете приемлемым, то большие огорчения неизбежны. Для всех.
Материал опубликован на LIGA.net
В целом мне представляется очевидным сочетание двух идей, которыми руководствуется Банковая в практической работе с антикоррупционными реформами.
Идея первая: без дееспособного суда никого нельзя посадить. Поэтому дееспособный суд нельзя создавать ни в коем случае, а то как бы чего не вышло. НАБУ есть, расследования есть, этого достаточно. А судебные приговоры − это как-то скучно. Без этого можно и обойтись. Какой-такой антикоррупционный суд? Выдумают тоже.
Идея вторая: кто-то при этом все-таки должен быть виноват в существовании коррупции, но пусть это будет кто-нибудь не из нашего района. Поэтому нужно принять закон, который намекает (но только намекает, конечно), что к коррупции причастны не только воры-госслужащие, но и те, кто постоянно бухтит о коррупции как о серьезной проблеме. Общественники, журналисты, вот эти все. Они ведь и правда причастны, раз они о ней базарят. Вот пусть они и отвечают за базар. Но не перед судом, потому что см. пункт первый, а просто так.
Все-таки, великая и полезная вещь − безнаказанность. Януковичу она тоже очень нравилась.
Это не «давление на суд». Это не «революционное насилие».
Это попытка (в данном случае, для разнообразия, успешная) коллективного владельца предприятия заставить нерадивого наёмного работника выполнять то, что работник обязан выполнять по договору найма.
Нам не все равно, что вы воруете наши деньги. Нам также не все равно, что вы тратите их на то, чтобы переписать наше государство в свою собственность. И мало того, что вы дерьмовые работники и для получения от вас результата нужно над вами с транспарантом стоять, так вы ещё и встаёте в позу обиженных, когда вам на это указываешь.
Сюжет с задержанием Романа Насирова и его впадением в юридическую кому провоцирует на ядовитый сарказм. «Вставайте, граф, вас ждут великие дела». «Трое суток во сне: еще не рекорд, но уже летаргия». «А ведь могли бы и не узнать, что Государственной фискальной службой руководит такой талантливый пролежень.»
Ночью под освещенными окнами суда, за которыми Насиров выжидал, когда истечет срок его задержания, демонстранты издевательски скандировали «Рома, выходи, для тебя дело есть».
Но если вдуматься, то смешного в этой истории мало. Кто бы ни придумал сделать из Насирова «спящую красавицу», он колоссально просчитался. Да, таким шулерством удалось оттянуть на пару дней решение суда о мере пресечения. Но эта же затяжка обеспечила катастрофическую потерю лица и бывшему руководителю ГФС, и судебной системе, и Петру Алексеевичу Порошенко.
Если, конечно, там еще оставалось что терять.
Роман Насиров с 2005 года работал в западных инвестиционных компаниях и банках, а до того успел получить два высших образования (финансовое и юридическое) и вдобавок закончил курс MBA Университета Восточного Лондона. В 2014 году он сменил респектабельную работу в коммерческой сфере на значок народного депутата фракции (сюрприз) Блока Петра Порошенко, а в 2015 году он был назначен по результатам конкурса на должность главы Государственной фискальной службы — и стремительно, за неполные два года, превратился в одно из самых известных олицетворений разъедающей Украину коррупции. Фискальная и таможенная службы под началом Насирова с поразительной безмятежностью игнорировали все попытки их реформировать — или сводили эти попытки к чистой формальности, ничего не меняя по сути (об этом совершенно прямо заявил министр финансов Александр Данилюк в недавнем интервью). Самым «художественным» итогом такого «реформирования» стало заявление об уходе руководителя одесской таможни Юлии Марушевской. Ее команда, по мнению представителей бизнеса, впервые за всю историю независимой Украины создала безкоррупционную систему таможенного оформления грузов, но при этом находилась в постоянном конфликте с Насировым (Марушевская даже подала на него в суд и получила в ответ вязанку выговоров).
В последнее время Насирова регулярно вызывали для дачи показаний в НАБУ по «газовому делу» Александра Онищенко, так что перспектива получить от Специальной антикоррупционной прокуратуры подозрение вряд ли была для него неожиданностью. Однако, по всей видимости, руководитель ГФС чувствовал себя в относительной безопасности — к слову, как и многие другие фигуранты коррупционных скандалов. Оснований для спокойствия у него могло быть много, но для нас важны два: во-первых — скорбное состояние судебной системы Украины, и во-вторых — известное нежелание президента Порошенко расставаться со своими назначенцами, даже такими, что вусмерть себя дискредитировали (пример Виктора Шокина в этом смысле остается памятно красноречивым даже через год после его отставки).
Даже если допустить, что Петра Алексеевича вовсе не греет идея прослыть крышевателем высокопоставленного ворья и гарантом подванивающих подковерной гнилью договорняков (не о том, не о том мечталось у камина теплыми испанскими вечерами), невозможно отрицать, что Порошенко добросовестно собирает на себя всю репутационную грязь от публично выдвинутых обвинений в адрес Мартыненко, Кононенко, Коломойского, Онищенко, Охендовского, Баулина и других. Обвинения эти разнообразны, однако итог их почти во всех случаях одинаков: практическая безнаказанность. Судебная система Украины приведена в такое восхитительное состояние, что вынесение приговора по общественно-значимым делам давно представляется чем-то неслыханным. «Не идут» в судах дела об убийствах на Майдане, о трагедии 2 мая 2014 года в Одессе, всеми силами «замыливаются» судебные слушания по делам о коррупции. По таким делам нет не только обвинительных договоров, но и оправдательных — процессы просто не идут, а их фигуранты из-за бесконечных проволочек дотягивают до истечения срока выписанной им меры пресечения и после этого вольны — в полном соответствии с законом — беспрепятственно перемещать свои организмы хоть по всему земному шару. Одновременно наши суды стали знамениты восстановлением в должностях люстрированных судей, прокуроров и милиционеров (извините, полицейских), вновь и вновь демонстрируя, что привлекать должностных лиц к ответственности, даже в гуманной форме, это, знаете ли, некомильфо. [ Дальше ]
