Утром 1 апреля 2009 года у памятника Ленину на площади у Финляндского вокзала Санкт-Петербурга взорвалась жопа. Взрывотехник, который обследовал у вождя интимное место происшествия, выглянул в свежую дыру в бронзовом ленинского плаще и пошутил, что путь к коммунизму сквозь нее виден лучше, чем откуда бы то ни было.
Говорят, эта шутка стоила ему карьеры, поскольку была сочтена чуть ли не святотатством. Скрепа же.
В нынешней Украине не слишком ценят и уважают даже свое государство (не страну, а именно государство) — одни потому, что оно давно уже не «небесный СССР», другие потому, что оно еще не «благостная Европа», а третьи из-за понимания того, что в переходе страны от первого ко второму государство в его нынешнем унылом состоянии скорее тормоз, чем двигатель. Вероятно, поэтому и государственные памятники у нас большей частью не в чести. А уж памятники опостылевшему совку — тем более.
В России же отлично прижился культ именно государства, а потому посвященные государству и его «столпам» монументы воспринимаются массами практически как святыни. Но, естественно, только «правильные» монументы. Остальные-то можно и даже нужно валить. Вот свой маршал Конев в чужой Праге — «правильный», его трогать нельзя. А памятник чужому Степану Бандере в чужом же Львове — заведомо «неправильный», антироссийская диверсия и русофобия. Не сомневаюсь, что в России попытку его подрыва приветствовали бы на всех уровнях.
Но то, что происходит в России и с россиянами — это их дело, не наше. Другое дело — поза превосходства, которую принимают в России каждый раз, когда заходит речь о советском «монументальном наследии» за их границами. Дескать, не смейте принижать память о том, как наша империя вас нагибала, а вы этому всю дорогу искренне радовались. Особенно донские казаки. И кубанские.
Чем-то эта приверженность теплым легендам напоминает мне массовую убежденность россиян в том, что их империя выигрывала все войны, в которые ввязывалась.
Ну, короткая у людей память. И сносы памятников при советской власти из нее выветрились напрочь. Не только массовый снос «памятников старого режима» после 1917 года, но и куда более тотальный и тщательный снос памятников уже «нового режима» осенью 1961 года.
Вынос Сталина из мавзолея и уничтожение десятков, а то и сотен тысяч посвященных ему монументов — это хорошая и наглядная история, особенно при нынешнем возрождении в России культа Дядюшки Джо. Начинают россияне говорить, что советские памятники сносить нельзя — напоминайте им про октябрь 1961 года. Начинают говорить, что несоветские памятники сносить можно и нужно — напоминайте им то же самое.
Эффект в обоих случаях примерно такой же, какой наблюдался 1 апреля 2009 года на площади Финляндского вокзала.
