(с) С. Елкин
Прямым логическим следствием тезиса «это нужно запретить, потому что этим могут воспользоваться враги» должен быть запрет всего вообще, потому что враги могут воспользоваться абсолютно всем.
После 9/11 по этой логике нужно было запрещать гражданскую авиацию. После недавних терактов в Европе — грузовики и минивэны. После волны «бытовых» терактов в Израиле, которая началась далеко не вчера и закончится определённо не завтра, пришлось бы выводить из правового поля режущий и колющий кухонный инструмент, равно как и молоточно-ударное столярно-слесарное оборудование. Не менее важно отказаться от привычки ходить по земле, потому что именно она носит террористов. И ни в коем случае нельзя дышать воздухом, которым дышат они.
Запрещая что-то, государство ограничивает в выборе средств/инструментов/стратегий не террористов, а граждан. Террористы и так ставят себя вне закона и уж точно не чувствуют ни малейших сложностей из-за того, что их средства/инструменты/стратегии не слишком-то легальны. Кстати, закон гарантирует пойманным террористам то же право на правосудие и защиту их интересов в суде, что и другим. И, если следовать описанной выше логике, этот закон тоже должен быть отменён, чтобы враги не могли им воспользоваться.
Наконец, деньги. Мало того, что ими пользуются все без исключения мерзавцы, которых носит земля и питает кислородом атмосфера, так ещё и организация терактов оплачивается теми же самыми купюрами, которыми могут по неведению или безразличию воспользоваться порядочные люди. Хуже того: терроризм вызывающе дешев по сравнению с ущербом, который он наносит, и к которому государства затем щедро добавляют труднооценимые, но вполне очевидные потери граждан от вводимых запретов. Создается впечатление, что даже деньги играют на стороне терроризма. Это настолько подозрительно, что практически неизбежно ставит в повестку дня вопрос запрета денежного обращения как такового.
Я уж не говорю о том, что все негодяи принадлежат к биологическому виду Homo sapiens, который по этой очевидной причине должен срочно запретить сам себя.
Возможно, с этой идеи воодушевленным инициаторам запретов и следовало начать.
