Граната и Шеремет

Год назад возле Рады при взрыве боевой гранаты погибли четыре молодых парня. Убийство было снято кучей телекамер, гранатометчик был установлен и задержан, было начато следствие, сделано много громких официальных заявлений. Нам обещали, в частности, что мы охренеем, когда узнаем правду об этой провокации. Антон Геращенко у Шустера это обещал в прямом эфире, говоря о роли «Свободы». А потом примерно то же говорил Тягнибок, который обещал всем рассказать, как Банковая «Свободу» напрасно порочит.

Год прошёл. Я хочу знать, почему я до сих пор не охренел, как мне было обещано. Что с делом о взрыве гранаты под Радой? Почему нет официальной информации о его состоянии? Четыре человека погибли выполняя свой долг в центре Киева, на ступенях парламента, от взрыва боевой гранаты. Где результаты расследования? Где суд?

И это только один из подобных вопросов. Но и его вполне достаточно, чтобы понять, каких результатов можно ожидать от начавшегося расследования взрыва машины Шеремета. Она взорвалась не перед телекамерами и не на ступенях Рады. Погиб один человек, а не четыре. И если даже в том деле внятного итога нет через год, стоит ли ожидать его в этом?

Но нам наверняка что-нибудь пообещают, конечно. Импотенты и некомпетентные функционеры всегда обещают гораздо больше, чем позволяют добиться их достойные сожаления способности.

Павел Шеремет, светлая память.

Притяжение Шеремета

sheremet0021По совпадению (или по закону человеческого тяготения) Павел Шеремет стал первым журналистом, с которым я встретился после переезда в Киев.

Это было год назад в миграционной на Березняках. Я пришёл туда сниматься с российского ПМЖ и увидел его силуэт в полумраке конторского коридора. «Здравствуйте. В темноте вы похожи на Павла Шеремета.» — «Добрый день, это я и есть».

Познакомились, поговорили. Он меня подбросил до Крещатика — на этой самой машине, если не ошибаюсь. Посоветовал, в какие редакции имеет смысл обращаться, дал контакты. До этого мы пересекались разок на Московской книжной ярмарке, после — несколько раз на брифингах.

А потом — взрыв. Кто-то решил, видимо, что его стало слишком много. Что он слишком крупная фигура, что медийный ландшафт выиграет, если его подравнять таким образом.

Но вы опять ошиблись, суки. Павла теперь только больше станет. Некоторым из тех, кого убивают, чтобы они замолчали, смерть даёт новый голос и новую власть менять мир. Спросите у Георгия Гонгадзе.

И будьте прокляты.